Во главе раздора

Мелай не скрывал пренебрежения к подарку Привратника, а судя из прочитанного мной в книгах, этот шар вообще сохранился лишь благодаря Тарису – прошлому царю Металлов. Не в состоянии уничтожить шар, Мелай намеревался засунуть его в сундук, залить металлом и вышвырнуть в океан, но Тарис запретил сыну. Когда же царь умер, то уже советники и приближённые не позволили Мелаю избавиться от артефакта, потому что ни одна из любовниц Мелая не смогла забеременеть, словно сама судьба отказывала в продолжении царской ветви. Глядя на происходящее в Доме Раздора, представители Клана Металлов опасались, что они могут повторить их участь и отсутствие престолонаследника пошатнёт власть.

Всё происходящее – не воля Мелая. И несмотря на жгучий интерес, кто же дитя, мне неожиданно стало жаль ребёнка, который к этому моменту уже повзрослел. Может, сейчас у него хорошая жизнь, но как всё обернётся и что с ним будет после открывшейся правды? Царём может стать только мужчина, что, если родилась девочка?

Рядом с Микелем бесшумно встали огненные близнецы. По скривившимся губам при виде меня и Сирши Лисандра удалось узнать довольно быстро. Я ответила ему похожей гримасой. Трой же буквально трясся от возбуждения, в глазах читалась смесь предвкушения и тревоги, которые плохо вязались с улыбкой на губах.

– Микель, ты не представляешь, что мы сейчас узнали от Ангеля, – зашептал Трой, и я прислушалась больше к нему, чем к царю Металлов.

Лисандр усердно закивал, забыв о моём существовании. Следующие слова Троя слились с громогласным объявлением из уст Мелая. Я смотрела, как движутся губы Троя, как бледнеет и вытягивается лицо Микеля, пока царь Металлов с благоговением и мрачным удовольствием в голосе объявлял о появлении хранительниц судеб.

– Наши покровительницы, богини, даровавшие нам силы! Мойры, защищающие Даорию! – чеканил Мелай, сверху вниз глядя на архонтов. Представители Палагеды с гордо расправленными плечами слушали речь, не выказывая тревоги, в отличие от прибывшей вместе с ними свиты и представителей людей.

– Мы знаем, кто такие мойры, – встрял Майрон, глядя на Мелая, как взрослый на зазнавшегося ребёнка. – Хватит бессмысленно тратить время, позови их, чтобы мы все могли выказать им уважение.

Я занервничала, увидев неприкрытое беспокойство на лице Микеля. Тот пытался его спрятать, но мечущийся взгляд выдавал. Лучезарный закрыл собой Сиршу, а Иво сделал то же самое, встав передо мной. Он заложил одну руку назад, поняв намёк, я вложила свою ладонь в его. В немой поддержке Иво сжал пальцы, и дрожь, которую я не замечала раньше, постепенно утихла.

В распахнутые двери вошли они. Глаза заболели при взгляде на настоящих богинь. Цари, архонты и гости низко склонились, приветствуя хранящих судьбы. Я склонилась перед ними раньше, чем осознала, что делаю. Тело и подсознание будто подчинились естественному порядку, ощутив, кто в зале главенствует. Я не чувствовала себя оскорблённой, подойди они ближе, я бы опустилась на колени не задумываясь. Мне хотелось плакать от ореола света, окружающего богинь. Сама возможность смотреть на них казалась благословением.

Самая младшая из трёх – Клото. Прядущая нить.

Золотоволосая, прекрасная девушка не старше меня. Она обвела вниманием присутствующих со сдержанной полуулыбкой, а полупрозрачная вуаль спала с её волос, когда она обернулась на склонивших головы царей. Я посмотрела на её руки. Вроде именно у Клото нет мизинца и безымянного пальца. Но меня с ней разделяло слишком много гостей, чтобы убедиться в правоте.

Средняя сестра – Лахесис. Определяющая участь.

Светло-русые волосы вились очаровательными завитками, а пухлые губы и круглое лицо делали её образ чувственным. Она бы сошла за двадцатипятилетнюю. Мойра глядела на собравшихся, едва наклонив голову, она не улыбалась, оценивающе рассматривая присутствующих. Лахесис казалась заинтересованной, но не более. Я закусила губу, когда она подняла левую руку и у неё действительно не было кисти, но богине это не мешало. Рука всё равно завершалась кистью и изящными пальцами, но созданными из того же света, что окружал её тело. Призрачной рукой она спокойно убрала с глаз выбившийся локон.

Рядом стояла старшая – Атропос. Неотвратимый конец. Перерезающая нити.

Взрослое лицо, но без единого признака старения или изъяна. Собранные в причёску русые волосы, внимательный взгляд светлых глаз, величественно вздёрнутый подбородок и ладонь, покровительственно лежащая на плече Лахесис. Она махнула Мелаю рукой, тот понял приказ и опять учтиво поклонился.

Мистер Коллинз говорил, что мойры не вмешиваются в дела. Зачем же они пришли сейчас? Засвидетельствовать открытие правды? Или они не доверяют Привратнику?

– Не будем медлить, – подтвердил Мелай и спустился к шару.