Во имя Абартона

Несколько раз ударив себя по щекам, Мэб быстрым, решительным шагом пересекла спальню и распахнула дверь в гардеробную. Она была того же размера, что и комната, где Мэб хранила белье и платья, но казалась в разы просторнее. По стенам были устроены полки и шкафчики, заполненные коробочками, флаконами, папками. Все было снабжено ярлыками, надписано и лучшим образом систематизировано, поэтому нужный артефакт Мэб отыскала без труда.

«Образец экспериментальный, — пояснял Реджинальд, описывая принцип действия артефакта. — Мне так и не удалось доработать его и запатентовать. Хотя, грешен, была такая мечта». Реджинальд Эншо — владелец патента Мэб позабавил. Ей в детстве приходилось не раз встречать подобных людей, талантливых изобретателей, которые кормились милостями отца. Они постоянно что-то разрабатывали, а лорд Дерован оплачивал исследования, опытные образцы, испытания, публикации, издержки и прикрытие мелких скандалов, которые возникали то и дело. Реджинальд, как подумалось вдруг Мэб, отцу бы понравился.

Она осторожно, помятуя о изобретателях ее детства — взяла артефакт и поморщилась: небольшая вещица, размером не больше пудреницы, завибрировала, подстраиваясь под нового мага, и эта дрожь отозвалась болью в висках. Боль все нарастала, казалось, голова вот-вот лопнет, а потом так же внезапно отпустила, оставив после себя звенящую пустоту. Мэб выдохнула. Реджинальд предупреждал об этом, собственно, подобная «подстройка» и была той досадной причиной, что до сих пор не давала ему получить патент на «сверхточный анализатор фона», как значилось на этикетке. Ну и еще то, что для работы ему требовалась колоссальная энергия, он мог запросто «выпить» мага, словно какой-то артефакт из сказки или страшной литературы. По счастью, сегодня утром магии в воздухе было разлито много больше, чем требовалось.

Когда «подстройка» закончилась, Мэб еще раз сверилась с инструкциями. Не доверяя своей памяти — и робея перед незнакомым артефактом — она записала все, что говорил Реджинальд. В его устах все звучало необычайно легко, но так, увы, никогда не бывало. Повторив еще раз инструкции вслух, для надежности, Мэб положила «пудреницу» в карман и отправилась в музей.

Вход в него, а также часть сопредельной территории все еще были оцеплены, и внутри перемещались без особого энтузиазма полицейские. Подобно Кэрью они воспринимали свою должность как что-то вроде бессрочного оплачиваемого отпуска. Они были правы долгое время, ведь в Абартоне и приуниверситетском городке не происходило до этой весны ничего серьезнее пьяных драк и глупых студенческих выходок. Однако, опасные преступления все-таки стали происходить с неприятной регулярностью, одно за другим, и пора было начать работать. Но, кажется, сперва нужно было сменить весь штат, начиная с начальника полиции.

Лишний раз Мэб убедилась, что от полицейских никакого толка, когда ее беспрепятственно пропустили в музей.

Беспорядок стал еще больше, но теперь виной его стали сами полицейские. Все, что Мэб с Лили с таким трудом убрали, были разбросано, перевернуто, кажется, даже распотрошено. Люди Кэрью обладали редким умением создавать видимость кипучей деятельности, принося при этом минимум пользы и максимум разрушений. Теперь проще было, кажется, все содержимое музейных залов и хранилищ снести на свалку или сбросить в огонь, все начать заново. Мэб, оглядываясь, устало опустилась на краешек кресла и покачала головой. Все ее труды, несколько лет пусть не самой напряженной, но все же ответственной работы пошли прахом. Нужно в конце концов уже отказаться от этой сомнительной и малопочетной на деле должности и сосредоточиться на преподавании.

Вздохнув, Мэб отогнала невеселые мысли и вытащила «пудреницу» Реджинальда. Надо бы ей, пожалуй, придумать какое-то название посолиднее, если, конечно, она будет работать. Еще раз сверившись с инструкциями, Мэб активировала артефакт, поднялась с кресла и начала медленно обходить комнату за комнатой. Следы магии были, как и ожидалось, повсюду, но слабые, затухающие. Если «пудреница» находила что-то посущественнее древнего, наполовину выветрившегося заклинания, это отдавалось резкой болью в висках. Доработать артефакт, определенно, не помешает.