Во имя Чести

— Да не мне. Ну, или, строго говоря… В общем, знакомься, — сообщил он и извлёк из гравилёта какой-то пёстрый кулёк.

Правда, когда кулёк утвердили в вертикальном положении, оказалось, что это человек. Более того, человек женского пола!

Девушка была одного роста со мной, то есть Вовке едва доставала до подмышки. На ней были просторные ярко-оранжевые шаровары, сверху — непонятная многослойная красно-жёлтая хламида, вся расшитая бисером. Голову прикрывало покрывало из вуали с кисеёй, прижатое тонким золотым обручем. А подробнее я рассмотреть не успела, потому что при виде нашей парочки это воздушное создание что-то жалобно всхлипнуло и поспешило уткнуться лицом в живот брата. У меня появилось устойчивое ощущение, что челюсть покинула предназначенное ей место и хлопнулась оземь. Кроме шуток, подбородок натурально заболел!

— Ну, что ты, птичка, — мягко проворковал Володька на каком-то непонятном наречии, но лигводекодер шустро вывел синхронный перевод. Мужчина опустился на корточки, и девушка тут же уселась к нему на коленку, доверчиво прижавшись.

— Что это, Вова? — подобрала я свой дар речи.

— Её зовут Ичи-Ти. Это моя жена, Варя, — бросил на меня мрачный взгляд Вова, поднимаясь со своей пёстрой спутницей в охапке на ноги.

Я открыла рот, порываясь высказаться, но тут же закрыла: на язык настойчиво рвалось что-то нецензурное. Пару секунд я так хватала ртом воздух, пытаясь собрать все шаблоны и картину мироустройства обратно в кучку.

— Если кто ещё не понял, я в шоке, — наконец сумела изречь я. — Не буду спрашивать, как тебя вообще угораздило, сам потом расскажешь. Ты мне пока ответь, почему она от людей шарахается?!

— Не от людей, — поморщился он. — От мужчин, — Вовка бросил непонятный, — не то извиняющийся, не то недовольный, — взгляд на Инга. — Я потому просил тебя прийти.

— Так, а маму значит вот так сходу огорошить не рискнул, хитрая морда. А, да у неё же ещё и лингвы нет, — сообразила я. — Ладно, второй вопрос. Отдельно от тебя, но в отсутствие мужчин, она существовать может?

— Да, вполне, — с некоторой растерянностью кивнул Вова. — А что?

— А то, что ты сейчас берёшь Инга, и вы идёте гулять. И гуляете до сих пор, пока я не позову. А мы тут немного познакомимся, пошепчемся по-девичьи без всяких посторонних ушей. Не бойся, не съем я твою зазнобу, и про тебя гадости рассказывать не буду.

Брат некоторое время колебался, потом всё-таки смирился и принялся устраивать девушку в гравилёте.

— Не обидишься? — на всякий случай уточнила я, оборачиваясь к дорийцу. Тот с лёгкой улыбкой качнул головой, потом нахмурился.

— Ты только поосторожней, она очень… странная. И действительно искренне меня боится.

— Эх, а я только начала упиваться своей оригинальностью — притащила в семью такую необычную зверушку, а старший решил меня обойти? — от уха до уха ухмыльнулась я. Инг насмешливо хмыкнул, легонько коснулся губами моих губ и вслед за Вовкой утопал в горизонт. Ну, то есть, не в горизонт, конечно, а за угол дома.

Я задумчиво покачала головой им вслед, — подумать только, какой у меня брат оригинал оказался! — и забралась в полутёмное нутро гравилёта. И первым делом активировала нормальное освещение. Подумав же, ещё на всякий случай закрыла за собой дверь.

— Ну, привет. Давай знакомиться! — начала я. Благо, лингводекодер мой уже пережил обновление, и теперь работал ещё и на передачу, а не только на приём. — Меня зовут Варвара, я младшая сестра Владимира. А ты Ичи-Ти, да?

— Да, это моё имя, — откликнулся тихий певучий голос из-под слоёв ткани, и девушка красивым плавным движением убрала с лица вуаль, отвечая мне живым любопытным взглядом. Ладно, не томная истеричка, как поначалу показалось, уже хорошо.

Невестка моя оказалась очень миловидной особой, но очень уж неожиданного типа внешности. Круглолицая, с ярким румянцем на щёчках, она была эдакой задорной пышечкой. То есть, не сферической формы с пальцами-сосисочками, а, что называется, кровь с молоком. Поднятая вуаль открыла аккуратно подведённые светлые брови, глубокие серые глаза и мягкие светлые вьющиеся локоны. Основная масса волос явно была собрана куда-то назад, а лицо обрамляли только несколько слишком коротких для общей причёски или просто выбившихся из неё волнистых прядей. Шея её была окутана рядами красно-жёлтых бус, по виду похожих на янтарные; на женственно-полных, но при этом потрясающе изящных (наверное, благодаря вот этой плавной текучести движений) руках мелодично позвякивали ряды браслетов.

— Уже хорошо. А почему ты мужчин боишься? И при этом почему-то не боишься Вовку?

— Вал-Ди? — уточнила она. — Он муж, и он добрый.

— Кхм. С последним утверждением я бы поспорила, но не буду. А как же ты умудрилась за него замуж выйти, если у тебя к мужчинам такое нервное отношение? И почему ты их боишься? За дело, или с непривычки?

— Я не совсем всех, — осторожно пояснила она. — Дома мужчины меньше, они не страшные, просто неприятно, когда смотрят. А Вал-Ди, — она несколько смутилась. — Болел, я его лечила. Когда лечишь, не обращаешь внимания на остальное.