Во имя любви

— Шут — ключевая фигура в свите любого владыки… — только и ответил Федор Павлович. — В общем, господа мальчики-девочки, читальни сейчас не будет. Копию мы вам оставим. Я только хочу донести до вашего сознания простенькую мысль. Обманом, подлогом либо юридическим забалтыванием никто из вас не сможет ущемить права беззащитного ребенка и еще более беззащитной женщины. А если кто-то попытается — будет иметь дело не только с судебными инстанциями, но и непосредственно со мной, — уже более жестко заключил он.

Ангелина порывисто шагнула навстречу Лавру и оказалась с ним едва ли не нос к носу.

— Я снова спрашиваю: кто вы такой? — повторила она, повышая голос.

Внешний вид Федора Павловича был весьма смиренным. В диссонанс вступали только его глаза, смотревшие на госпожу Виннер прямо и жестко.

— Меня зовут Робин Гуд, — спокойно произнес он. — Я почти всю жизнь отбирал деньги у богатых и иногда раздавал их бедным. Не верите — запросите соответствующий отдел МВД. — Лавр выдержал паузу и, заметив, что пока никто более не собирается ему перечить или задавать новых наводящих вопросов, повернул голову к сидящему возле Ивана Семирядину. — Андрей Матвеевич, нам надо бы поговорить с глазу на глаз. Ваша визитка сохранилась, так что созвонимся и увидимся. Только без этой… доброй женщины, — очередная змеиная улыбка в адрес Виннер.

Кирсанов проворно соскочил с кресла и, понимая, что разбор полетов на сегодня завершен, торопливо вернулся в общество своих друзей и защитников.

Модно одетый молодой человек тем временем снова активизировал свой мобильный телефон и шепотом вещал в трубку:

— Начинай продавать, пока цена хорошая…

Многие из собравшихся за столом последовали его примеру, и никто не обратил внимания на поднявшегося во весь рост Семирядина. Андрея Матвеевича слегка штормило от пережитого волнения, и он оперся кулаком о столешницу.

— В связи с новыми обстоятельствами предлагаю сейчас прервать совет, — как можно громче обратился он к директорам филиалов. — Мы продолжим его, скажем, в среду, после консультации с компанией-донором.

Четверка гостей к этому моменту уже двинулась к выходу. Шествие замыкал Федечка, и, когда Лавр, Санчо и Иван покинули пределы офиса, парень буквально на одну лишнюю секунду задержался на пороге и оглянулся назад. Гул голосов все возрастал.

— У этого донора мясо — от бешеных коров! — крикнул Розгин, перекрывая общий шум. — Кушайте на здоровье!..

Затем, выскочив в коридор, он быстренько захлопнул за собой дверь. Этот мальчишеский поступок заметно поднял Федечке настроение.

Глава 4

— Федечка, а под занавес ты дал слишком пацанскую реплику, — сурово буркнул себе под нос Лавриков, раскрывая бумажник и копаясь в обильном количестве скопившихся у него визиток. — Легкомысленно как-то…

Они уже всей компанией ехали в обратную от «Империи» сторону. Куда именно лежал путь в настоящий момент, никто из присутствующих не знал. Никто, кроме Лавра. Но тот упорно сохранял эту информацию в тайне, лишь загадочно улыбаясь. Скрытничал.

Федечка рассмеялся и озорно посмотрел на отца. На заднем сиденье «Волги» их разделял примолкший и задумавшийся о чем-то своем Кирсанов.

— А про Робин Гуда — не пацанство? — парировал молодой человек.

Лавр ничего не ответил. Он уже полностью сосредоточился на извлеченном ворохе визитных карточек. Присутствовало здесь и много ненужных, как казалось Федору Павловичу, устаревших по своей информации. Но депутат Государственной думы твердо знал, какую именно он ищет в настоящий момент и, к сожалению, пока не может отыскать.

— Мне про Робин Гуда понравилось, — подал голос Кирсанов.

Санчо всем корпусом развернулся на переднем сиденье и в упор уставился на сидящих позади него. На лице Мошкина отразилось некое подобие ностальгии по давно минувшим годам собственной юности, и его глаза даже подернулись слегка заметной поволокой. Положительно, сегодня он был на пике своих чувственных восприятий.

— Ай, господа… — неспешно протянул он, смакуя каждое произносимое слово. — Все мы до смерти — пацаны. Только игры с возрастом меняются, а так — все то же. Двор на двор. Но по башке бьем, к сожалению, уже не песочным совочком.

Не отрываясь от своего занятия, Лавр покачал головой.

— Дети! — сказал он. — Слушайте толстого дядю. И услышите…

Договорить Федор Павлович не успел. На глаза ему, наконец, попалась необходимая визитка, и он извлек ее из общей массы. Остальные запихнул на прежнее место в бумажник, мысленно пообещав себе, что, как только появится свободная минута, он обязательно наведет в них соответствующий порядок. Найденную визитную карточку Лавр протянул водителю.

— Коля, меня здесь высадишь, — распорядился он.

Николай не взял визитку в руки, а только коротко заглянул в нее.

— Это где церковь, что ли? — уточнил он.

— Во-во, туда и надо, — моментально подхватил Федор Павлович и спрятал визитку в боковой карман пиджака. — Я останусь, вы — домой. Санчо…

— Команда до вечера будет, — отрапортовал Мошкин. — А сам как?

— Машину вызвал из гаража управделами. Имею право.

— Скажите пожалуйста…