Во имя порядка. Кузница судеб

– Народа больше нет. Все разумные расы встали под знамёна Союза, – Арантеаль сделал шаг назад. – Тальгаард, Тёмный лес… даже арпы перешли на сторону Союза, ватирам позволяют жить в их стоянках. В Королевстве осталась лишь нежить, – Арантеаль увидел уставший отчаянный взгляд и решил прибегнуть к последнему аргументу, ударив кончиком о пол. – Джорек, ты уверен, что этого хотела Натара? – почувствовав прореху, стал действовать Арантеаль. – Ты… я знаю, что ты чувствовал к ней, и… подумай, того ли она желала для страны? Что ты сам хочешь для Эндерала! Пара минут, и страной будет править маньяк-тиран!

Вилдас вспоминал хоть одно достойное заклятье… он изыскан в школе света, знает пару заклятий элементализма, и что-то лёгкое из сферы псионики. Но нет того, что можно противопоставить могучему древнему существу, которое пытается достать Велисария и Гедемина. Ничего не найдя он решается на отчаянный шаг.

Велисарий держал единственный уцелевший гладиус, обломки второго валялись под ногами. Он, собирая остатки выносливости, делает неумелый кувырок, и пять когтей пробивают плитку, пустив трещины. Гедемин рубит латы, но меч со звоном отскакивает. Тут же он осыпает Немерота всполохами огня, выжимает из себя пламя, но защитные глифы зашипели, давая знать, что магия не принесла вреда. Выдернув оружие, он обратной стороной перчатки проминает доспех инквизитора и отшвыривает его.

– Ха-а-хах! Да вы жалкие слабаки! Я думал, встреча с вами для меня станет испытанием века! Да я раздавлю вас как червей!

Вилдас встаёт между Гедемином и создаёт вспышку света, в суть которой вложил и искоренение зла. Это заставляет Немерота сбиться с шага, но только на секунду, и он продолжил идти. Священник сжал в левой руке призванный хлыст, стрекочущий электричествам и хлестанул по нагруднику. Фонтан серебряных искр забрызгал из места соприкосновения, однако противнику было всё равно на это.

Велисарий бросается вперёд, зачарования брони ускоряют его и делают сильнее, но этого не хватает, чтобы тягаться с таким противником. И всё же он атакует. Консул обломком второго гладия цепляется за кожистый чёрный плащ Немерота, и резким движением поднимается. Схватившись за неровности доспеха он взгромоздился на спину рослого воина, став его колотить и колоть, но меч со звоном отскакивал. С досады Велисарий что было силы направил острие меча и вогнал его в пластину на шее, надавил и наконечник пробил плоть. Взревев Немерот направил меч в Велисария и Консулу пришлось спрыгнуть.

Вилдас опустил на воротник брони и плащ искры жаркого пламени. Шея монстра загорелась, клирик-чародей раздул это до пожара, отчего враг стал похож на пылающий факел. Едва ли это остановило или принесло существенную боль Немероту, и он продолжил сражение. Меч будто молот стал бить по прекрасному полу, превращая его в осколки. Вилдас пятился, уходил, но везде его ждал тяжёлый клинок, пока враг не был отвлечён.

Гладиус прокрался в сочленение на колене и искупался в чёрной крови. Моментально вывернувшись, Немерот инстинктивно двинул левой рукой и крепкая сталь меча раскололась, забренчала о пол. Консул отскочил, прежде, чем его бы разрубил меч.

– Свободные аркебузы! – из последних сил призвал Велисарий и указал обломком гладиуса на Немерота. – Ваша цель!

Дюжина солдат обернулась на воззвание и дала залп. Пули просвистели возле сражающихся с монстром и угодили в топфхельм, в защиту шеи, прорешив их. Свинец сквозь огонь впился в плоть. Это должно было убить любое существо, но Немерот стоит. Только перезвон стали бьющихся и треск догорающего пожара витал вор дворце.

– Меня так просто не положить, – самодовольного заявил Немерот. – Я имею все благословения чистого «моря», его потоки наполняют меня и дают жизнь.

Три взмаха руками и Вилдас наваял массивный ледяной шип, отправленный в полёт. Волею случая или благодаря молитве священника он оказался настолько быстрым, что сила удара согнула врага под напором, опрокинула его на колено.

Гедемин подавил каждую частицу слабости, каждый вой боли и усталость. Подняв немеющее тело, до дрожи в пальцах сжав меч он пошёл на самоубийственный шаг. Через мутнеющий взор в ореоле тьмы слабо виднелась единственная цель. Ускорив себя он рванул вперёд, ощущая, что его тянет к земле. Каждая мышца огнём и тяжестью вопила, меч несколько раз сходил с траектории.

«Творче, помоги!» – взмолился Гедемин как никогда. – «Душу мою, предаю Тебе».

Глаза инквизитора захлопнулись от боли в тот момент, когда он прыгнул. Внутри груди заиграл могильный холод – это коготь левой длани прорезал грязный мятый нагрудник Гедемина, но он не остановился. Призвав оставшиеся жизненные силы он свершил выпад – меч нашёл цель, пробился через защиту шеи и вошёл в горло.

Немерот не поверил новым чувствам… из него обильно полилась кровь, он стал терять жизнь, он ощутил, как она уходит из него. Слабость противной волной пробежала по телу, а абсолютный хлад и предчуствие смерти сжали паникой проклятое сердце.

– Благой меч! – взвыл враг, оцепеневший от неверия. – Он же был потерян…