Во имя порядка. Кузница судеб

В стане множества зрителей, мужчина в чёрном камзоле медленно идёт к девушке, которая отличается от остальных оттенком кожи. Они тут единственные, кто представляют тёмных аэтерн, и поэтому ему не нужно было долго искать, чтобы найти жену.

– Помнишь, мы тоже когда-то играли свадьбу? – мягко спросил Заратан, аккуратно подойдя к Фариам; несмотря на кипевшую внутри гордость и осознание превосходства над людьми, он совершенно не желал устраивать сцен.

– Да… что тебе нужно?

– Поговорить.

– Мы вроде всё обсудили на собрании? – Фариам чуть повернула голову в его сторону, взгляд пылал неприязнью и желанием. – Что ты ещё от меня хочешь? Ещё раз рассказать – «любовь моя, надо потерпеть. Это всё для спасения народа»? Знаешь – надело.

– Нет, – скрипя зубами твердит мужчина. – Я просто хочу побыть рядом с любовью своей.

Фариам не прогнала парня, и он встал рядом с ней. Заратан посмотрел на брачующихся и перевёл взгляд на свою жену. Холодное сердце тронуло что-то тёплое и прекрасное. Это воспоминания нахлынули, он представил свою свадьбу. Вспомнил, как проделал долгий путь до «башни сочетаний», как карабкался на неё и клялся пред духами предков, о том, что ради невесты готов жизнь положить. Вспомнил он и прогулку по садам дворца, куда пришли все старейшины и цари, а дальше, как они наслаждались присутствием друг друга под луной у озера влюблённых. Пред глазами предстала картина свадьбы – такая же торжественная и помпезная, так же играли музыканты и они оба сияли от счастья и дорогих облачений словно бриллианты. Цепочки воспоминания тронула сердце Заратана.

– А ты неплохо себя сдерживаешь себя, – заметила Фариам. – Не говоришь о долге пред народом. Что на тебя так повлияло?

– Один маленький наглый человек с существом, от которого несёт, как от гоблина.

– А, Маттоми и Шэх, – улыбнулась Фариам. – Они могут и мёртвого достать.

– Так ты помнишь нашу свадьбу?

– Конечно я помню, Заратан. Но то, что сделано… я не знаю, как забыть того, что ты всё сделал. Скажи мне, муж, как я могу простить то, что ты сам меня отправлял к старейшинам, которые две недели меня держали на воде и горсти хлеба? И это только одна из вех, – Фариам тяжело выдохнула. – Хоть ты и осыпал меня подарками, защищал при путешествии по Каллидору, как можно забыть, что ты сам принёс горьких трав по требованию старейшин? Да ты знаешь, что меня потом ещё неделю выворачивало после них, ноги еле двигались, и перед глазами всё плыло? Ты представляешь, что это за ад?

– Может быть, – замешкался Заратан, – пришло время начать всё сначала. Фариам, я не хочу тебя оставлять.

– Заратан, ты всё понимаешь…

– Я… я желал тебе только блага. Я слушал старейшин, потому что думал, что их советы принесут тебе пользу. Я пёкся о тебе… о ребёнке, чтобы вас не тронуло проклятье или влияние «шизирам»14.

Фариам молчала. Всё что она хотела сказать – она сказала. Гордость же подтачивает её, и обида за принесённую боль не даёт простить мужа. В глубине души она понимает, что всё, что он делал или не сделал – во имя блага для неё и ребёнка, но раны на душе сильнее.

«Но он ведь тебя любит, и ты всё ещё чувствуешь тягу к нему», – возникла мысль у девушки, когда она смотрела на ход свадьбы. В конце концов, тонкое чувство желания крепкого плеча, каскад ярких воспоминаний и надежда на то, что Заратан готов отпустить веяния прошлого надломило волю гордости Фариам. Дама, дрожащим голосом, в котором явственна неуверенность, заговорила:

– Только без прошлого… сейчас старейшины далеко и пусть они к нам не приближаются. Запомни, я сейчас не хочу от тебя нежных чувств. Просто… давай попробуем всё начать сначала.

– Хорошо, – с досадой и радостью сказал Заратан, вставая рядом с женой и присоединяясь к ней в созерцании свадьбы.

Тем временем лысый мужчина в длинном плаще на груди которого золотой серп, с меховым воротником, подошёл к жениху и протянул ему открытую бутылку вина. В это же время высокий муж, в дублёной куртке из кожи, подал невесте две золотых чаши. Фриджидиэн взял из рук Барона Фермерского берега – Борека лучшее вино из его складов, а Лишари забрала чаши от Верховного мага Лиги Ковенов – Корвана. Сию секунду жених наполнил бокалы и отдал бутылку барону. К ним подошёл мужчина в светло-зелёном пальто:

– Имеете ли вы благое непринужденное взаимное согласие и крепкое намерение вступить в брак и не обещались ли вы другому лицу?

– Да, имеем! – в один голос объявили о своём чистом намерении парень и девушка. – Обещаний другим не давали.

– Я, пэр и маркиз Даль’Теорн, пришедший сюда, чтобы засвидетельствовать стремление двух сердец быть вместе, – глава Маркизата грозно посмотрел на жениха, громогласно возглашая. – Фриджидиэн из Арка, клянёшься ли ты о том, что будешь верен Лишари Пегаст и в радости и скорби, что ты станешь достойным главой семьёй, что никогда не обидишь жену, что не дрогнешь и не изменишь ей, что защитишь её от любых угроз, пусть против вас обратиться весь мир, что станешь истинным мужем?!