Во имя Порядка

Пробить его можно было только в горло и в подмышечные впадины, где акупунктурные точки светились очень тускло, но хотя-бы просматривались, в отличии от остальных, полностью скрытых этой непонятной защитой.

Этот щит мог быть чем угодно, начиная от подвешенного пакостного «фриза», который автоматом заморозит тебя при попытке нанести удар, до простого щита, блокирующего весь, или часть физического урона.

Парниша, оказывается, с сюрпризом! Я больше, чем уверен: он прекрасно знает свои слабые места. Все эти мысли пронеслись в голове за секунды, автоматически дав понять примерный порядок моих действий. Оказывается, в «Боевом трансе» даже думается лучше, на что я, к стыду своему, никогда не обращал внимания.

Его «Рывок» я всё-таки прозевал. Вот только он стоял на расстоянии нескольких метров от меня… Миг, и мне в грудь прилетает удар кулаком, снявший около двух тысяч урона. Доля секунды — и следующий удар рассекает мне левую щеку, а я запоздало понимаю, что его кольца ещё и с острыми гранями. Мне показалось, или он ещё зацепил меня шипами на наруче?

«Получен урон -3200 ХР».

«Внимание!

Получен дебаф "Упоение яростью".

Вы теряете 200 ХР каждые 20 сек.

Время до окончания: 0:59 сек».

«Внимание!

Дебаф частично заблокирован параметром "Воля".

Время до окончания: 0:29 сек».

Противник молниеносно разорвал дистанцию и торжествующе улыбнулся, лениво, будто напоказ встряхнув кистями и снова застыв в стойке, став похожим на любителя восточных боевых искусств.

Внезапно мне захотелось отбросить «крисы» и разорвать гада голыми руками. С огромным трудом уняв резко вспыхнувшую злобу, я уже начал понимать, почему этому тифлингу удалось пройти так далеко, не сдохнув в Отборочном, или Первой Жатве.

Спокойствие, Вова!

Всё просто: скорость, виртуозное использование «Рывка», и яд на его кольцах-кастетах, вызывающий у противников неконтролируемую ярость, вышибающую из мозгов остатки осторожности. А где ярость — там ошибки и неминуемый проигрыш. Плюс, по движениям мне было понятно: бить он умеет.

Отступив практически к самому краю силового купола, в котором мы сражались, я пытался перетерпеть эту неистовую жажду убийства, которая напрочь смела всю неуверенность и страх. Я просто знал, что щуплый тифлинг мне не противник.

Глаза заволокло красной пеленой, а виртуальное сердце было готово выпрыгнуть из груди. Заревев во всю мощь лёгких, я бросился в атаку, всё-таки не выдержав, но тифлинг будто играл со мной. С лёгкостью уходя от всех моих неуклюжих выпадов, он будто прощупывал меня, определяя, что я вообще могу, не забывая методично меня избивать. Несколько раз он меня полосовал кольцами, но висящий на мне «дебаф», не спешил увеличивать время действия. И то, что он не имел накопительного эффекта, меня и спасло.

Не знаю, что он углядел в моих глазах, но хлёсткий удар ногой в голову был чувствительным, и я на несколько секунд поплыл.

Сцепив зубы, я изо всех сил старался не дать ему снова навесить эту дрянь, которая туманит мозги, заставляя меня выворачивать кости из суставов, двигаясь только лишь на «Боевом трансе», наплевав на инстинкт самосохранения.

Если он поймёт, что у меня есть какой-то «резист» к его «дебафам», то ничего хорошего из этого уж точно не выйдет. Либо он во что бы то ни стало снова мне его навесит, либо, что ещё хуже — сменит тактику, которую я просто рискую не пережить.

Через несколько секунд голова прояснилась, и я случайно взглянул на свою шкалу «хитпоинтов», с которой мистическим образом уже исчезла целая треть. Еще пару таких атак, и меня забьют здесь, как свинью на бойне.

Похоже без тяжёлой артиллерии мне не обойтись, как бы ни хотелось придержать некоторые умения.

«Ускорение».

Как в замедленной съёмке подныриваю под его прямой удар, чуть не напоровшись на следовавший за ним апперкот и со всей силой и скоростью, на какую был способен, бью ему «крисом» в подмышечную впадину, чтобы тут же максимально разорвать дистанцию, не вырубая «Ускорения».

Похоже, я слишком переосторожничал, поскольку тифлинг даже не осознал толком, что в его рисунке боя только что произошёл серьёзный сбой, и я увидел проскочившие на его лице удивление с долей испуга.

Поздно! Рванув к нему, на ходу меняю «крис» на меч. Когда тёмное лезвие пробило ему горло, тифлинг больше на автомате, чем осознанно, попытался отбить застрявшее в горле хитиновое лезвие, чем только расширил свою рану.

Мой пинок в живот его не свалил на землю, как я ожидал, но это уже было неважно. Противник был сломлен, дезориентирован и напуган. Именно это я увидел в его глазах, когда повторно рубанул его по горлу, и плёнка, надёжно его защищавшая, исчезла и он, наконец, свалился.