Во имя славы. Книга первая

— Мы уже плыли домой, — поведал он. Родного языка так не хватало, что Инги наслаждалась каждым звуком, даже если приходилось вылавливать их из шёпота. — Удачно прошлись по нескольким портам эстов, взяли хорошую добычу и возвращались. Оставалось не больше суток… — от обиды шёпот чуть не перешёл в вой. — Руги застали нас на ночёвке. Явились из ниоткуда, со всех сторон! Мы едва успели принять бой…

Олаф сражался достойно — то подтвердили сами руяне. Но не помогло. Спустя сутки ему пришлось наблюдать, как горят знакомые крыши, будучи прикованным к бортовым стойкам собственного драккара.

— Но я снова свободен. И хотя бы тебя вытащу из лап чёртовых вендов.

Инги вздрогнула от этих слов. Она жаждала этого всем сердцем, и боялась до тряски, и… хотела остаться.

Бойкий, скорый на расправу Дражко наедине становился нежным, заботливым, любящим до беспамятства. Даже той ночью, едва заметив слёзы, он ринулся карать виновника именно ради неё.

— Как мы сможем выбраться? Дражко не позволит выкупить меня.

— Это и не потребуется. Я найду корабль, договорюсь с его хозяином и заберу тебя. Спрашивать никого не стану.

— Он погонится следом.

— Пускай! — фыркнул Олаф. Слишком громко, из-за чего пришлось прерваться, убедиться, что никто не услышал. — Как только корабль отчалит, ты будешь в безопасности. Обещаю.

В счастливое будущее теперь верилось с трудом. Отец обещал, что вернётся, но погиб в очередной приграничной стычке. Мать обещала сберечь их с братом, но её забрала лихорадка. Они с Ингваром обещали друг другу, что всё будет хорошо…

Но ещё меньше верилось в бескорыстность спасителя.

— Что потребуешь взамен? — спросила она напрямую.

Олаф недолго думал над ответом:

— Тебя, Инги. От моего дома остался лишь пепел. И ты. Я хочу, чтобы ты была моей.

━─━────༺༻────━─━

За всё приходится платить. Даже за то, что отняли насильно. Олаф обещал освободить её, но сам менял вендскую клетку на данскую.

Хотелось рыдать от бессилья.

Инги сидела на полу возле постели, под которой прятала мешочек с рунами. Лучина давала тусклый жёлтый цвет, достаточный, чтобы разглядеть знаки.

Её бабушка была вельвой*. Как поговаривали, лучшей из всех. Она не успела в полной мере обучить внучку, но кое-какие знания передала.

(*Вельва — провидица, ведьма)

И сейчас Инги повторила слова из детства. Шёпотом, чтобы никто, кроме богов не услышал. Сжала кисти до боли в ладонях, а затем бросила руны на подстеленную перину.

«Что мне делать? — спрашивала бедняжка. — Бежать или остаться? Стоит ли рисковать жизнью, чтобы попасть в новую ловушку?»

Покидать ли Дражко?

Камни легли в путаную картину, предрекая счастье, идущее под руку с печалью. Боги всегда любили загадки, отказывались отвечать прямо. Как и предупреждала бабушка. Она, может, и смогла бы разглядеть истину, но Инги…

К горлу подобралась тошнота. Запах дыма ударил в нос, вызывая отвращение, пришлось погасить огонь и убрать лучину подальше. Надо постараться уснуть.

«Нет, всё и так ясно! — вдруг решила девушка, уже в темноте вспомнив одну неприметную руну. — Ингвар жив, но будет рисковать собой, чтобы отыскать меня. Нет времени. Нужно найти его раньше!»

━─━────༺༻────━─━

Живко крался за чужаком до последнего хутора. Дальше не решился. Он так и не смог разглядеть, кто именно наведался к Ингигерд, но догадывался — видимо, тот паршивый дан, которого должны были принести в жертву.

Нужно предупредить Дражко. А там уж пускай сам решает, как с ней поступить.

«Да, именно так и сделаю!» — решил он, шагая по холодной траве.

А затем остановился: «Вдруг бедняжку убьют?»

Дражко гневается быстро. И подумать не успеет, как рука сделает то, о чём душа будет плакать. Может, поговорить с ней? Пусть объяснится, уверит — никакого побега она не задумала. Это всё чужак-дан, будь он не ладен, взбаламутил голову.

Их разговор разобрать было непросто, но одно Живко точно знал — Инги ничего не обещала!

«Нет, всё же поговорю!»

Кивнул и продолжил путь, по привычке бесшумно. Даже дворовые псы ухом не повели, хотя любили поднять вой по любому поводу.

Скоро вернётся Дражко, и все невзгоды отпадут. Инги успокоится, рёбра заживут, Живко отправят в детские*, и всё наладится.

(*Имеется в виду часть дружины — «детские». Наряду с отроками, гридями и пр. Здесь это сыновья дружинников на обучении)

К сожалению, Живко не был потомком ведьмы, не обладал даром волхва, а чутьё ещё не могло, как у Дражко, «видеть» далеко наперёд. Поэтому будущее казалось мальчишке светлым, полным радости и приключений.

Хотя его самого действительно ждали приятные подарки судьбы.

━─━────༺༻────━─━

Охотники вернулись шумно, весело. Гружёные немалой добычей.