Во имя жизни

Даниэль приехал в родную деревню на отпевание и похороны вместе с женой и детьми. Тогда всем бросилось в глаза, что он был очень уж спокоен, как будто что-то задумал. А перед возвращением в Пантабанган Даниэль сказал матери и сестрам, что не стоит требовать компенсации, потому что у них нет денег на адвоката, да к тому же с богачом все равно не поборешься.

Всю дорогу до Пантабангана он оставался спокойным и думал о чем-то своем. Через несколько дней Даниэль попрощался с Пиной, сказав, что навестит мать. Его не было трое суток, а когда он вернулся, то вроде бы снова стал таким, как был раньше.

И вот наступил этот день. Когда Даниэль шел с поля, на него напали, искромсали ножами и бросили, решив, что он мертв. Но ему повезло: его нашел случайно проходивший мимо крестьянин.

Приехали мать, сестры и другие родственники Даниэля, и Пина все узнала. Однажды в полночь кто-то проник в дом господина Сантоса, вошел в его комнату и, воспользовавшись тем, что вдовец был один, расправился с ним: накрыл лицо господина Сантоса подушкой, и тот умер без звука. Но, убегая, убийца в темноте наткнулся на стул, и этот шум разбудил одного из сыновей господина Сантоса. Тот бросился в комнату отца, однако, пока он открывал дверь, убийца выскочил в окно.

Потом, когда Даниэль лежал в больнице, прикованный к постели, Пина отправилась к старой матери господина Сантоса и, бросившись ей в ноги, зарыдала: «Простите Даниэля! Простите! Хотя он и остался жив, но тяжкими страданиями искупил свою вину!»

Старая женщина послала в больницу своих людей, и они убедились, что сказанное Пиной правда. Удары ножа оставили безобразные раны на лице и теле Даниэля, на левой руке недоставало трех пальцев, а левая нога была обрезана до колена.

И старая женщина сказала своим детям и внукам: «Простите Даниэля!»

Даниэль отложил в сторону шахматную фигуру, которую он покрывал лаком, когда дети, оставив игру, закричали: «Отец, мама пришла!» Он поднял голову и увидел смуглое, веселое лицо жены. Глаза Пины сверкали, как звезды в ночной темноте. В руках у нее было полмешка риса.

— Видишь, сколько мне дали риса за работу?

— Я смотрю, ты даже располнела чуть-чуть, — с любовью ответил Даниэль.

— Ты меня за это простишь? — рассмеялась Пина, поглаживая живот.

Даниэль смотрел на жену и думал, как сильно он ее любит. Снова и снова он повторял про себя: «Счастливчик ты, Даниэль! У тебя есть женщина, которая никогда тебе не изменит. Будет любить и нищим, и уродливым, несмотря на все твои недостатки и увечья. К тому же Пина настоящая труженица: она помогает односельчанам сеять и собирать урожай, и за это они платят ей деньгами или рисом. Кроме того, нам не приходится покупать приправы, потому что Пина сажает во дворе овощи. На реке она собирает улиток, ловит рыбу и креветок».

Если бы я не зарабатывал резьбой по дереву и кости, думал Даниэль, Пине впору было бы носить брюки, а мне юбку. Еще в больнице, когда он увидел, что на левой руке не хватает трех пальцев, а левая нога стала наполовину короче, он твердо сказал себе: «Нечего раскисать! Ты глава семьи, у тебя двое детей, да и жене ты должен помогать и поддерживать ее!» Раны на лице и теле мучительно болели, и Даниэль с тревогой размышлял, чем он будет зарабатывать на жизнь, когда поправится и вернется домой. И он вспомнил о Кардинге, резчике по дереву и кости в их деревне. Прежде он частенько приходил в мастерскую Кардинга и помогал ему шлифовать его изделия и покрывать их лаком.

Даниэль еще тогда интересовался резьбой. Он внимательно наблюдал, как Кардинг то сильнее, то слабее бьет по стамеске, нажимая на резец, и вот большой или маленький кусок дерева принимает облик человека или зверя. В поле, присев отдохнуть, он брал в руки глину или землю и лепил женские и мужские фигурки, лошадей и карабао. И гордился тем, что ему это хорошо удавалось.

Когда он вернулся из больницы, Кардинг пришел его проведать. В подарок он принес костыль, сделанный специально для Даниэля. Вскоре, передвигаясь туда и обратно по мастерской Кардинга, Даниэль научился пользоваться костылем. Он был хорошим учеником, а Кардинг — хорошим учителем: все свои знания о резьбе по дереву он передал Даниэлю и рассказал, в какие лавки можно предложить свой товар. Пина стала отвозить в город то, что делал Даниэль.

— А ко мне тут заходили, узнавали о нас, — рассказывал Даниэль жене. — Спрашивали, сколько человек в семье, давно ли здесь живем, чем зарабатываем на жизнь. Наши посевы, как они сказали, можно оценить в сто песо, а дом только в пятьсот, потому что он маленький и сделан из бамбука. Еще сфотографировали наш дом с разных сторон и меня с детьми, вот. Мы держали маленькую дощечку, на которой было написано мое имя, адрес и еще что-то.

— А зачем им понадобилось фотографировать? — полюбопытствовала Пина.

— Чтобы точно знать, что дом оценен правильно. Да кроме того, это нужно им для отчета, — ответил Даниэль.

Пина вздохнула.