Во льдах и подо льдами

Но вот стали глохнуть дизеля: кингстоны охлаждения забивала ледяная шуга. Под руководством командира электромеханической боевой части инженер-капитан-лейтенанта С.А. Моисеева мотористы и трюмные стали продувать их и очищать. Хорошо, что во время короткой стоянки в Кронштадте удалось полностью зарядить аккумуляторную батарею: включили электромоторы и с их помощью добрались до спасительных дамб Морского канала. От быстрого хода лед заползал на були и даже на палубу лодки, но сбрасывать его не было времени. Так с покрытой льдом надстройкой «Лембит» и вошел на рассвете 7 ноября в Неву. В ноябре 1941 г., а в это время на подходах к Кронштадту уже начался ледостав, действовали в море помимо «Лембита» и другие подводные лодки: с 9 ноября «Щ-311» (командир капитан-лейтенант П.А. Сидоренко), с 13 ноября «М-98» (командир капитан-лейтенант П.И. Беззубиков), и им пришлось при возвращении форсировать молодой лед.

Последними возвратились после несения службы на позиции в районе плавучего маяка Эландсрев к юго-востоку от острова Эланд 21 ноября подводная лодка «Щ-311» и 12 декабря «Щ-309» (командир капитан-лейтенант И.С. Кабо).

«Щ-309» направлялась в базу, когда в Финском заливе уже образовались большие скопления льда и даже неподвижные поля. Чтобы не повредить корпус, пришлось идти в позиционном положении. На подходе к Кронштадту и далее к устью Невы лодку вел за собой ледокол «Молотов».

С наступлением зимы боевые походы подводных лодок прекратились. Корабли, в том числе и подводные лодки, казалось, замерли у своих причалов. Но жизнь продолжалась.

В эти неимоверно трудные для ленинградцев недели и месяцы флот не раз приходил на помощь трудящимся осажденного города, выделяя из своих ресурсов продовольствие и топливо. Так, например, часть соляра, необходимого для работы одной из ленинградских ГРЭС, поручили доставить экипажу подводной лодки «П-2», которой командовал капитан-лейтенант 3 ранга И.П. Попов[249]. 21 декабря 1941 г. окрашенная для маскировки в белый цвет лодка под проводкой ледокола направилась в Кронштадт, где ей предстояло заполнить цистерны топливом. Маленький отряд, которым командовал капитан 1 ранга Ф.Л. Юрковский, при выходе из огражденной части Морского канала подвергся артиллерийскому обстрелу. Осколки вражеских снарядов изрешетили легкий корпус, надстройку лодки, ранили несколько человек, шесть снарядов попали в ледокол. Но, несмотря на огневое противодействие врага, балтийские моряки благополучно достигли цели.

В Кронштадте с лодки сняли орудия, в балластные цистерны закачали топливо. Поздно вечером 30 декабря через льды Невской губы «Звезда» в сопровождении ледокола двинулась обратно. В Морском канале конвой опять подвергся артиллерийскому налету. К счастью, дело обошлось без попаданий. Задание Ленинградского горкома ВКП(б) было выполнено: блокированный город получил 700 т соляра.

Особого рассказа требует попытка балтийских подводников все же выйти в море в конце 1941 г. Еще поздней осенью в Военном совете флота возник замысел подготовить подводную лодку типа «К» XIV серии[250] для длительного (4—5 месяцев) автономного плавания.

«Мы исходили из того, — вспоминал впоследствии командовавший Краснознаменным Балтийским флотом в годы войны адмирал В.Ф. Трибуц, — что даже одиночная подводная лодка, если она будет активно действовать на морских коммуникациях, сможет держать врага в напряжении, заставит его посылать суда с усиленными конвоями, что увеличит время их прохождения между портами[251].

Выбор пал на «К-51». И не случайно: подводные лодки этого типа имели 10 торпедных аппаратов (6 в носу и 4 в корме), запас торпед — 24. Принимали на борт до 20 мин заграждения. У них было «солидное» артиллерийское вооружение: 2—100-мм и 2— 45-мм орудия. Дальность плавания экономическим ходом при скорости 9,3 узла надводной и 3,0 узла подводной составляла соответственно 16 500 и 175 миль. Автономность подводного крейсера равнялась 50 суткам.

Некоторые подробности, связанные с предстоящим походом «К-51», осветил в своих воспоминаниях адмирал Ю.А. Пантелеев, который в звании контр-адмирала командовал в то время Ленинградской военно-морской базой:

«Как-то в середине декабря начальник штаба флота (вице-адмирал Ю.Ф. Ралль. — В.Р.) срочно вызвал меня к себе и сообщил: — Готовьте лучший ледокол. Он должен вывести в море подводную лодку «К-51».

— А как же она зимой вернется, Юрий Федорович? — удивился я.

Начальник штаба разъяснил, что новая большая крейсерская подводная лодка «К-51» только вступает в состав флота и по плану должна всю зиму действовать на коммуникациях противника в Балтийском море. Вернется же она в базу весной, как только уйдет лед. Лодку надо было вести с ледоколом почти до Гогланда. Руководство этой операцией возлагалось на опытного подводника капитана 2 ранга Л.А. Курникова (начальник штаба бригады подводных лодок КВФ. — В.Р.).