Во славу человечности! (СИ)

— Могу ли я надеяться, что нас больше не будут тревожить проверками? И что должности останутся за членами моей семьи?

— Закон не в моей власти. Ответить за выявленные преступления придётся. Хочу заметить, и со мной согласен ваш вожак, что вся отрасль не может находиться в одних руках, так что о возвращение должностей забудьте, но думаю, у вас хватит опыта и влияния отстоять то, что ещё не потеряно.

Вальяс потерял всё своё обаяние, но он не был бы главой своих кошек, если бы не умел соображать:

— На некоторые посты поставлены беры и кабан, это ставленники вожака?

— Не только его, — улыбнулась Аня, — я остаюсь здесь надолго и послежу за их работой, за справедливым отношением к ним. Надеюсь, вы сумеете сделать правильные выводы из произошедшего и не позволите обидам захватить разум?

Оборотень пытливо посмотрел на девушку. Ходили слухи о том, что она станет женой наследника, и её реакция на Калью только доказывала это. Ну что ж, не многие оборотни могут похвастаться тем, что они лично знакомы с вожаком и его невесткой. От нахождения Кальи в замке толка особого не было и слишком непредсказуема её своевольная деятельность, здесь же, похоже, можно удачно прогнозировать будущее, а это лучше, чем зависеть от настроения дочери.

— Моя семья сделает правильные выводы и ещё пригодится вам, — поклонился Вальяс и посмотрел со значением.

— Ну что ж, работа сообразительным кошкам всегда найдётся, лишь бы они помнили, что существуют законы и они действует.

На том и разошлись. Анна послала записку к судье, что восхищена его работой и самоотверженностью. Отметила, что более от него ничего не ждёт. А через час к ней ворвался Вайш:

— Это ваших рук дело?

— Что именно?

— Калья уехала из замка и сказала, что не вернётся.

— А вы жалеете?

— Я…

Вайш схватившись за голову руками, тяжело упав на стул.

— Я не знаю… с вашим появлением всё в моей жизни пошло наперекосяк! Я уверен лишь в том, что из-за вас стал посмешищем! Я не смог защитить свою женщину!

— Вайш, — Аня подошла к мужчине, заглянула ему в лицо, — вы что-то неверно понимаете. Вы знаете, как выглядела ваша связь со стороны? Не со слов Кальи, а со слов ваших поданных?

— Ну и как же?

— Красивая кошечка вертела вами как хотела. Вы были исполнителем её желаний и покровителем её зарвавшейся семьи. Неужели вы так любили её, что хотели бы провести всю жизнь с ней? Скажите сейчас — и мы не будем объявлять о помолвке. Я не встану на пути настоящей любви, я ведь тоже хочу быть счастливой!

Оборотень угрюмо смотрел на Анну:

— Я не люблю Калью, но мне с ней было хорошо.

— У вас ещё будут женщины, не нужно думать, что я собираюсь преследовать всех ваших дам.

— Но…

— Да, вы не можете предоставить в их распоряжение замок, вы поселите их в тихом домике, но разве вам не приятнее будет знать, что они с вами не из-за вашего положения, а по любви? Я прошу у вас уважения, сотрудничества, но не любовь.

— А вы сами? Кого вы оставите для себя?

— Я сохраню себя для вас. Когда придёт время, мы вместе позаботимся о наследнике, ни у кого не должно вызывать сомнений, что он — ваше дитя, а дальше не будем загадывать. Как видите, не так уж многого я от вас жду.

— Вы странная. Почему вы не просите у меня любви? Я бы мог… — Вайш отвёл взгляд в сторону, он сейчас был сам себе противен. Пришёл спросить с неё за Калью, а сам…

Анна отвернулась, чтобы скрыть побежавшие по щекам слёзы:

— Давайте для начала поладим. Как я вам уже сказала, я не хочу вас ограничивать, но наша жизнь на виду, и мы не можем показывать плохой пример нашим народам. Наслаждайтесь тем, что вам дорого, просто будьте осторожны и не давайте повода для злословия и насмешек по поводу вашей, я подчёркиваю, вашей невесты.

Вайш приблизился к Анне, он возвышался над ней как гора. Она развернулась к нему.

— Вы плакали?

— Вы, оказывается, можете быть внимательными, — грустно улыбнулась она.

— Свет падает так, что видны дорожки от слёз.

Аня, смущаясь, пожала плечами.

— Немного. А вы думали, что я бессердечная?

— Я не знаю, что о вас думать. Вы всегда разная.

Анна провела ладонями по щекам, чтобы убрать все следы от непрошенных слезинок.

— Я не плохая, Вайш. Мне нравится, когда вокруг всё хорошо, а раз у меня есть власть, то я считаю себя обязанной использовать её во благо.

Она отошла в сторону, взяла в руки бусы и, перебирая их, улыбнулась и добавила:

— Знаете, девочки предлагали подраться с Кальей, и меня бы удовлетворил синяк у неё под глазом. Но о вас начали болтать, что вы её хвост, а этого допустить нельзя. Это стыдно. Простите, я опять о ней. Просто, вы мне симпатичны… всё смешалось, отношение к вам как к наследнику, вожаку, как к мужчине.

Они стояли, немного смущённые и больше ничего не говорили друг другу.

— Госпожа, пора собираться! — постучали в дверь.

Вайш молча вышел.

Церемония проходила в большой зале, где обычно стояли столы и проводились трапезы по важным поводам и праздникам. Данияра с девушками нарядили Анну в специальное церемониальное платье, которое везли для этого случая, надеясь, что всё получится.