Во славу человечности!

Когда-то Аня сама щеголяла в шёлковом платье с пышной юбкой, сейчас она стояла в похожем платье, но из льняной ткани, под которое пришлось поддевать несколько особо скроенных нижних юбок, чтобы придать тяжеловатой ткани хоть какую-то воздушность. Но жарко ей было не из-за пачки юбок, а из-за взглядов, которые бросали на неё оборотни. Открытые плечи, прилегающая к груди и стану ткань — всё это было внове для клана Чёрных.

Данияра собрала волосы Ани в причёску, открывая её белоснежную шею, тонкость которой подчёркивали золотые украшения, заранее переданные Кирамом. Аня с тоской думала о том, как после будет выпутывать из волос золотые цепочки с жемчугом, какие красные у неё вскоре будут уши из-за тяжеленных серёг; кожа под массивным ожерельем вспотела и чесалась. Только браслеты не беспокоили, а наоборот, будто контролировали движение рук, чтобы она лишний раз не поднимала их, не трогала причёску, не чесалась и не пыталась поддержать немилосердно тянущие мочку серьги. Данияра помогла Ане чуть подкрасить брови и ресницы, свеклой подрумянила щёки, а губы приходилось покусывать, чтобы кровь разбежалась и отчётливее проявился розовый цвет.

Аня мстительно радовалась взглядам Гора, специально почти не замечала его, но каждый раз старалась встать так, чтобы выглядеть пособлазнительнее. Совсем не ко времени в ней взыграла обида и, почувствовав, что он восхищён ею, она хотела его наказать. Понимала, что поступает глупо, что надо закреплять успех и упрочивать связи, но не могла заставить себя вести равнодушно и практично по отношению к этому оборотню.

Сейчас он виноват перед ней был в том, что не оправдал её радужных надежд; что ей пришлось задавить в себе все чувства и предстать перед ним расчётливой правительницей; что накануне вечером ей было плохо; что она боится зачахнуть в его дурацком замке; что он смотрит на неё так, как будто она дорога ему, но молчит или говорит гадости. Даже в невыносимо оттягивающих уши серёжках она виноватила его! Ведь ей так хотелось, чтобы он наверняка увидел её и заметил, какая она красивая.

На подиуме позади стояли Марьяша с Цией и они готовы были в любую секунду защищать правительницу. Рядом крутились оборотни Риза, охрана вожака, но никто близко не подходил. Только человечки не чувствовали, как давит на всех вожак, не подпуская к Ане никого.

Его сводила с ума её оголённая шея и мысль о том, что все смотрят на неё, желая прикоснуться к ней. В чём-то он был прав, многие обратили внимание на красивую шею, но с ума никто не сходил. Нежный овал лица, открытые плечи, обтянутая тканью грудь, тонкая талия, гладкие ножки, всё это больше интересовало эстетов, но разве докажешь что-то влюблённому и не получившему одобрения самцу?

К тому же вскоре пир для глаз предоставили множество девушек, вошедших на площадь в прекрасных нарядах. Они были очаровательны, прекрасны и походили на волшебных существ в своих лёгких платьицах, командуя яркими огоньками, что пощёлкивая, горели в их руках.

Неожиданно расположившиеся полукругом лейны замерли, музыка стихла, а их правительница медленно спустилась по трём ступенькам им навстречу. Она встала перед своим народом наравне, а они в ответ одновременно опустились на колено, выражая ей свою любовь и преданность.

Не было никаких речей или команд, только молчаливое признание народа в любви своей правительнице. Так же молча все поднялись, вновь застучали барабаны и Аня, дождавшись, пока Гор спустится к ней и подаст ей руку, повела своих людей к замку.

Множество чувств переполняло девушку. Сейчас она точно знала, ради кого всегда действовала, никогда не опускала руки, стремилась к лучшему, забывая о себе. Такое доверие лейнов невозможно обмануть! Большинству из них спокойней жилось бы на уже освоенных землях, но они пришли ради неё, ради будущего своих детей, забывая о своих удобствах. Она даже не заметила, что Гор придал огромное значение тому, что шёл вместе с ней к замку, держа её за руку. Для неё это был просто символ двух дружественных правителей, а для него…

Для него намного большее. Он теперь всё думал о ней и вынужден был принять тот факт, что Анна может интриговать, делать что хочет, а он будет позволять ей это и всегда прощать. Он не знает, можно ли ей верить, но как оказалось, ему это неважно.

Полный крах! Как вожак он совершает непростительную ошибку, он будет бороться изо всех сил с её влиянием на него, но ему нужна эта девушка!

Он скосил глаза на её шею и подумал, что для него было бы спасением свернуть её, но тут же тело предало его, посылая сильное желание склониться поближе, прикоснуться губами к ней, чтобы проверить, действительно ли кожа такая бархатная, как кажется.

Он даже не запомнил, как они дошагали до замка, лишь опомнился, когда она зашипела на него, чтобы он перестал сжимать ей руку. Снова румянец на её щеках, уплывающий взгляд — и Гора прошил испуг. Никогда, никого он не боялся и не знал, насколько сильно может быть это чувство, но тут осознал сполна.

— Вам плохо? — он развернул её к себе и придержал за локти.