Во славу человечности!

— Немного, не так как пару дней назад, но поскорее бы упасть где-нибудь, — Ане было неловко, что она всех подводит.

Нужен её догляд, а она вынуждена будет сейчас развалиться в кровати и отдыхать. Можно было бы заставить себя оставаться на ногах, но слишком всё путается в голове, а от верности её решений многое зависит.

Ция заглянула в лицо правительницы:

— Опять?

Аня кивнула.

— Марьяш, зови Дудича, госпоже плохо, — бросила Ция, а для Анны пояснила: — наш старший лекарь.

Несколько оборотней распределяли людей по замку, Кирам отправился вместе с Дудичем к Анне. Она быстро пришла в себя, но вставать опасалась. Гора выставили из покоев вместе с советником, и пока лекарь обследовал королеву, им было о чём поговорить. Они довольно спокойно обсудили ближайшее будущее людей. Гор передал карту человеку-военачальнику с развалинами, отмеченными Анной.

— Вы и вправду сможете застроить всю улицу, где неровный рельеф?

— Времени немного, но да, не вижу особых сложностей, — изучая карту, ответил Кирам.

— Не видите сложностей? Может, не стоит бросаться обещаниями, пока не посмотрите на месте, как обстоят дела?

Советник оторвался от карты и с некоторым превосходством произнёс:

— Наша королева решила, что нам это по силам, значит, так оно и есть.

Видя, что вожаку не нравится тон, Кирам вполне миролюбиво пояснил:

— У нас есть архитектор, он всё посчитает, а если не он, то госпожа Анна сама справилась бы с этим. А если и она не смогла бы, значит, у неё есть другой план. Наша королева никогда не поступает, не обдумав всё.

— Вы ей так верите!

Гор не мог принять такой безграничной веры в девушку, которая, по сути, ещё дитя, а не в мужчину. Это выходило за рамки его понимания. Он буквально сканировал советника, чтобы уличить его во лжи, найти доказательства того, что Анна играет важную роль среди лейнов, но совет главнее и именно старшие мужчины принимают решения.

Кирам усмехнулся. Несложно даже вояке увидеть, что вожак Чёрных неравнодушен к королеве, но его терзают противоречия, он никогда не встречал таких, как Голос.

Дитя чужого мира, мира более развитого, искушённого, и уже знающего ценность созидания. Она другая во всём и, казалось бы, её чуждость станет препятствием в общении, но Анна, наоборот, легко находила точки, связывающие всех воедино.

Благодаря ей происходит мягкое слияние оборотней и людей всего лишь по одному критерию: личным качествам.

Её саму, её поступки, то, как она видит происходящее можно долго разбирать, но так и не понять, как она принимает решения.

Ей надо верить!

Совет сам насаждал эту веру среди своего народа, но, контролируя Анну в первые годы, советники сами поверили в неё безоговорочно. А Дан, он слишком молод и не общался близко с прежними правителями, иначе он никогда не допустил бы такой ошибки, что совершил.

Разве всю сложность личности правительницы, складывающегося к ней отношения, объяснишь одним махом? Сколько она прошла скрытых и явных допросов, проверок от глав городов оборотней! Он был рядом и видел, насколько тяжко было девочке, но она никогда не жаловалась.

Лейны не помнили, что такое личная клятва, но наблюдая за своей королевой, вспомнили, и многие поклялись ей в вечной верности. Поймёт ли этот порыв сильный и гордый вожак, вырывающий присягу в поединках?

Что ответить ему на глупый вопрос о вере, когда на его глазах сюда пришёл её народ?

— Безгранично.

— Безгранично, — повторил Гор.

Он не только услышал слова, но звериной половиной уловил всю силу и власть стоящего рядом человека. Был бы он оборотнем, он мог стать вожаком. Впрочем, этот Кирам и так является советником у лейнов, их военачальником, но он добровольно признает власть девушки.

«Безгранично», — эхом звучат его слова, — «безгранично» — и никак не могут улечься в голове. Ведь военачальник не влюблён в неё, но предан ей «безгранично».

Лекарь тем временем не только осмотрел Аню, но даже пустил ей кровь. Та лилась щедро, словно вода, не желая останавливаться. Королева слабела, Данияра тискала тряпку в руках, а девчонки готовы были прибить Дудича. Наконец, кровь стала течь слабее и остановилась, старик облегчённо выдохнул:

— Будет жить!

— А если бы!.. — выкрикнула Ция и хотела наброситься на лекаря с кулаками, но Марьяша её удержала.

— Лучше сразу, чем мучиться, — философски заметил лекарь.

Аня погрузилась в неспокойный сон. У неё ещё было много дел, она думала лежать и отдавать распоряжения, но слабость уносила её разум, и ничего поделать было нельзя.

— Что с ней? Никто не может понять, что с ней происходит. Я хотела почистить ей кровь очищающими травами, но пока не все собрала.

— Очень хорошо, что не успели, благородная Данияра. Я выслушал госпожу и могу с уверенностью вам сказать, что её не травили.

— Не травили! Но как же… — возмутились все присутствующие.

— Да, не травили, но усиленно, я бы даже сказал с удивительной настойчивостью, лечили.

— Дудич, поясните, мы не понимаем, — Данияра присела на кровать и накрыла холодную Анну тёплым одеялом.

— Разве госпожа была больна, чтобы её лечить? — Ция не поверила ни единому слову уважаемого лекаря.