Во славу Отечества! часть III

  Видя столь разительные успехи мирного наступления, Корнилов приказывал не предпринимать активных действий против частей рейхсвера, не вступать с ними в бой без особой надобности и стремиться склонить противника к капитуляции путем переговоров. Запрет не распространялся лишь на части генерала Сверчкова занявшие рейнские переправы, которые противник попытается непременно отбить в самое ближайшее время. 

  Было уже далеко за полночь, когда совещание закончилось, но кабинет главковерха не опустел. Корнилов задержал у себя несколько человек, желая уточнить с ним некоторые вопросы. Воспользовавшись этим обстоятельством, полковник Покровский решил выйти на свежий воздух и прогуляться перед сном, после многочасового сидения за бумагами. Стояла морозная декабрьская ночь, совершенно непохожая на русскую стужу. Литерный поезд командующего находился на запасных путях Карова и был оцеплен караулом из конвоя верховного правителя. Караульные были расставлены таким образом, что отсекали всех посторонних еще на дальних подступах и приблизиться к поезду, могли лишь имеющие пропуска люди.

  Медленно и неторопливо шел полковник Покровский от вагона к вагону, разминая изрядно затекшие за день ноги. Дойдя до паровоза, он повернул обратно и сразу заметил, как из вагона союзников выскользнула высокая фигура человека в шинели. Наметанный глаз полковника сразу узнал в нем помощника британского представителя при Ставке подполковника Фельтона. Он прибыл в Могилев в конце ноября.

- И чего человеку не спится? – подумал Покровский. Сам бы он с удовольствием поспал бы часов восемь, но это счастье ему в ближайшее время не предвиделось. Светомаскировка на литерном соблюдалась по всей строгости военного времени, и поэтому путь полковнику в основном освещал серп нарастающего месяца. Подойдя к вагону ресторану желая перед долгой ночью подкрепиться, Покровский случайно поднял голову и оцепенел от ужаса. С темного неба, поблескивая лунным светом на своих боках, спускался немецкий дирижабль. Подобно хищной птице, он уверенно приближался именно к литерному поезду, словно притягиваемый невидимым магнитом. 

- Тревога! Воздух! Немцы! – громко прокричал Покровский и стремительно бросился к платформе артиллеристов, находившихся рядом с вагоном союзников. Полковник хорошо знал расчет платформы и надеялся, что к его появлению зенитчики уже развернут орудие для отпора врага, но к его удивлению пост молчал. 

  На одном дыхании, Покровский взлетел по узкой лестнице наверх и к своему ужасу увидел недвижимые тела артиллеристов. Все они были убиты, и сделал это хитрый и коварный враг, сумевший проникнуть в тщательно охраняемую зону. Как бы в подтверждение этому с высоты платформы, полковник заметил красный фонарь, укрепленный на краю крыши вагона союзников.   

  С замиранием сердца, Покровский увидел как мощный луч прожектора с борта дирижабля, прорезав темноту, уперся в фонарь и двинулся от него, отсчитывая вагоны.

- Нет! – во весь голос взвыл Покровский, увидев как мертвецки бледный свет, уверенно скользил к крыше вагона Корнилова. Бросившись к поворотным рычагам, он стал в одиночку разворачивать орудийную платформу.

- Что случилось вашбродь! – послышался испуганный голос человека поднимавшегося по вертикальной лестнице и в нем к огромной радости, полковник узнал своего ординарца Сафронова.

-Немцы! Дирижабль. Давай Капитоныч! – прорычал Покровский, и расторопный ординарец вместе с ним навалился на рычаги. 

  Створки бомболюка цеппелина уже были раскрыты, когда пушка была установлена в нужное положение.

- Снаряд! - крикнул Покровский, лихорадочно наводя орудие на цель холоднеющим сердцем, чувствуя, что не успевает. Он действительно не успел выстрелить, когда из чрева цеппелина на вагон Корнилова обрушились бомбы. Как зачарованный смотрел полковник, как они падают вниз, отчаянно надеясь, что какое-то чудо спасет Корнилова. Чуда, однако, не произошло. Бомбы плотно накрыли вагон командующего. Он дернулся, словно дикая лошадь и вспышки разрывов ослепили Покровского. Огромная сила вырвала вагон командующего из общей сцепки, швырнула на бок, но он не перевернулся, а только криво накренился и беспомощно застыл, ожидая своей дальнейшей участи. Вся земля вокруг него была густо усеяна битым стеклом и множеством листов белой бумаги. 

  Всё это произошло за какие-то мгновения до того как рявкнула зенитная пушка, посылая в небо ответный гостинец. По цеппелину уже давно строчили пулеметчики из защиты поезда, обнаружившие врага благодаря крикам полковника. Оболочка дирижабля, который ради нанесения  точного удара спустился на низкую высоту, содрогалась от града пуль защитников поезда, но корабль не обращал на них никакого внимания. Сбросив первую партию бомб, цеппелин проводил только пристрелку и теперь собирался обрушить на поезд Корнилова всю мощь своего арсенала, но планы немцев полностью перечеркнул снаряд, выпущенный Покровским.