Во сне и наяву

Господи! Да что же это такое? Она терла укус, щипала кожу, пальцы послушно выполняли приказы, но вот ни одного ответного сигнала на раздражение мозг девочки не получал. В кожном покрове шеи словно не осталось ни одного нерва, который мог подать ей сигнал, что шея ещё принадлежит ей. Света довольно неосмотрительно, позабыв про жабу, вошла в развалины, взобралась к себе на лестничную площадку. Села на груду ломаного бетона. Уже не только шея, уже и затылок, и верхняя часть спины потеряли чувствительность. Нет, руки у неё работали, ноги тоже, но всё равно ей было страшно. Она вспомнила. Точно такие же ощущения девочка испытывала у дантиста, когда женщина-врач сделала ей обезболивающий укол в десну. Десны словно не стало. Но то было явление временное. Света очень надеялась, что и эта «заморозка» шеи со временем отойдёт. И тут она почувствовала что-то влажное, маслянистое в левой руке. Пока она бежала от мух, сжимала это в кулаке. Разжала кулак. Взглянула. Как она могла забыть про это? В чёрной ладони лежали два раздавленных листочка фикуса. Она чуть-чуть подумала, зачем-то взяла их в правую руку и стала натирать себе шею жирными листочками. Ну мало ли, вдруг поможет. Вдруг листья спасут. Потом она намазала, выкрасила себе обе руки соком фикуса, от запястий до локтей, ну не выбрасывать же то, что осталось от листьев. Руки приобрели синеватый оттенок. Совсем не чёрный, какой имела левая ладонь, наверное, сока уже было мало. Потом, налюбовавшись руками, девочка подумала, что если бы куртка не лежала в рюкзаке, была надета, то, возможно, воротник куртки не дал бы мухе укусить её. Девочка посидела, подумала, да и решила, что впредь она будет носить куртку, как бы жарко ни было. Она полезла в рюкзак за этой нужной одеждой.

Глава 19

— Света-а… А что у тебя с руками? Глянь, Макс… Это у неё наколки.

Девочка не открывает глаз, у неё нет сил, она сегодня совсем не выспалась. Кто-то трогает её руки, едва прикасаясь к ним пальцами. Это сто процентов Колька. Он всё всегда трогает.

— Нет, это похоже на синяки. У меня были синяки.

А это уже говорит Максим. Он никогда не спешит с выводами.

— Нет, не синяки, у меня тоже были и что… Это наколки, это так иголками колют для рисунка…

— Да я знаю, что такое наколки, это не наколки…

— Дурак, говорю же, наколки… Света сделала наколки.

— Сам дурак, откуда у неё деньги на наколки. Денег в семье нет!

Девочка наконец открывает глаза. Прячет руки под одеяло, смотрит на братьев и спрашивает зло:

— Зубы почистили?

— Нет, только встали и увидели твои руки, — говорит Николай. — Света, а это наколки?

— Марш в ванную, оба, — и понимая, что сейчас будет попытка продолжить разговор, сестра прячет руку под одеяло и предупреждает братьев. — Резко, я сказала. Не дожидайтесь…

Братья, что-то бурча, уходят, а девочка с удовольствием закрывает глаза, ещё можно поваляться, эти мелкие умываются и чистят зубы пару минут каждый, не больше, у неё всего пять минут, и они вернутся. Но глаза Света не закрыла. Руки. Точно. Она вытащила правую руку из-под одеяла. Кажется, чуть-чуть рука потеряла цвет и теперь уже не была синей, часть краски осталась на пододеяльнике, теперь она стала скорее серой. Светлана плавно провела рукой, словно дирижировала хором. Движение рукой, простое движение рукой… Ей показалось… Это было приятное чувство… Света вытащила из-под одеяла и вторую руку. В руках этакая лёгкость. Они как будто невесомые. Особенно чувствовалось это в левой кисти, которая всё ещё была черна от сока фикуса. Эту лёгкость, плавность трудно было объяснить, но легко почувствовать. Просто водить рукой из стороны в сторону, даже это было приятно. Сжимать и разжимать кулаки, чувствовать в них силу, а в пальцах крепость — классно. Странно, но приятно. Вот только длилось это недолго. Братья провели утренний туалет с молниеносной быстротой и вернулись, они всё-таки собирались выяснить у сестры: отчего это её руки за одну ночь так радикально поменяли цвет. Ждать от них вопросов Светлана не стала, убежала в ванную и там ещё немного поводила руками, чтобы ещё раз почувствовать удивительную лёгкость в них.

Помывшись и смыв с рук сок растения, она оделась и вышла к братьям, показала им руки:

— Вот, никаких наколок, никаких синяков.

Но Колька парень непростой, смотрит на сестру: допустим, руки чистые, но…

— А чего они у тебя исцарапаны все? Кошки у нас нет.

Свете нечего ответить, разве что:

— Хватит болтать, обувайтесь, на завтрак опоздаете.