Во сне и наяву

Светлана прибежала в школу. Она захватила с собой деньги, шесть тысяч, накрасилась по мере сил, найдя кое-что еще пригодное в остатках старой маминой косметики. Не то чтобы для Пахомова, вот еще, просто раз они собрались куда-то, то, конечно, ей нужно быть накрашенной. У них половина девочек в классе уже красились.

Она долго после похода в парк укладывала листья фикуса в коробочку, теперь коробка была полной, заодно попросила Лю осмотреть себя, боялась, что клещ куда-нибудь заползет. Слушала Любопытного, его мысли насчет того, зачем синий мальчик ее куда-то приглашал, но все это время, даже там, во сне, она думала о том, что утром они с Пахомовым пойдут в огромный и модный торговый центр покупать ей кроссовки. И вот она входит в класс:

– Всем привет.

– Привет, Фомина. – Мурат Сабаев оценивает ее. – О!

– Привет, привет. – Девочки тоже. Лиза Марфина смотрит на Свету, от внимательных женских глаз ничего не скрыть. – Фомина, ты, что ли, осветлилась?

– Я? – Светлана удивлена. – Нет.

– Осветлилась, – сразу высказывает свое мнение Люба Бельских. – В солярий ходит, краситься стала.

– Пацана себе завела, – констатирует Ксюха Катаева.

– О, Фомина завела себе куна, – говорит Мурат с каким-то сожалением. Мол, ДАЖЕ Фомина нашла кого-то.

– Да никого я себе не заводила. – Света краснеет, судя по всему, от удовольствия, садится за свою парту.

– Да-да, – соглашается Ксюха, – только вот в солярий зачем-то ходишь и красишься зачем-то.

Света удивлена, но, с другой стороны, ей даже нравится, что одноклассники о ней так думают. Пусть думают, что и у нее может быть парень. Только вот Пахомова нет, впрочем, он всегда опаздывает. Хорошо бы он пришел до начала урока. А пока она будет получать удовольствие от внимания одноклассников, это ведь и в самом деле приятно.

Но вот уже и звонок прозвенел, уже началась литература, а Пахомова, придурка, все нет. Вот и договаривайся с ним. Светлана достает под партой телефон. Номер Пахомова. Нажать на вызов? Еще чего, она не будет ему звонить, Светлана уверена, что, когда кончится урок, он объявится, будет вонять сигаретами и делать вид, что ничего не произошло. А опаздывать – это невежливо. Но что парень вообще знает о вежливости?

Урок литературы закончился, но Пахом не появился. Очень, очень Света не хотела ему звонить, но телефон сам лез к ней в руку. И она решилась. Уже думала, что будет говорить, хотела напомнить про вежливость, но на ее мысленные упреки телефон отвечал длинными гудками и переключением на автоответчик. Это вообще было наглостью, впрочем, чего еще ждать от этого придурка? Света злилась и минут через десять, когда закончилась перемена, набрала его снова, но и на этот раз он не взял трубку.

«Пипец, ненавижу таких людей!» – подумала девочка и пошла на урок.

Она просидела до конца пятого урока и лишь после этого направилась домой, за кроссовками не пошла – это было странно, но ей не хотелось идти за покупками одной. Она подумала, что может позвать с собой Мурата, он стал все чаще разговаривать с ней, вот и сегодня говорил, в основном об уроках. Сам первый начинал. Тем не менее ей почему-то не захотелось его звать, может, потому, что она настроилась идти с Пахомовым.

Папа в этот день ходил на резку, на охрану он пойдет завтра, значит, завтра Света в школу не идет, остается при маме. Если Пахомов и объявится, то даже завтра она себе новые кроссовки не купит.

А на улице закапал дождь, девочка перешла на бег, бежала домой в своих старых и рваных кроссовках. «Пахом придурок».

Папа уже ушел на работу, а Иванова пришла на дежурство. Света отварила рис, она расщедрилась и купила в магазине банку кукурузы и окорочка. Кукуруза пошла в рис, отлично, красивое блюдо получилось, а три окорочка пожарила с чесноком. Вкуснятина. Близнецы обычно приходили из садика сытые, но тут в квартире стоял такой запах, что прибежали на кухню. Света выдала им один на двоих окорочок, рис с кукурузой они есть не стали. Ну и ладно, она себе положила хорошую порцию и большую куриную ногу. Отрезала хлеб и уже собралась есть, но тут в домофон позвонили.

«М-м… – Она недовольно сжала губы. – Конечно, это ошиблись квартирой, для отца Серафима уже поздно, врач сегодня приходить не обещал». Девочка поглядела на уплетающих курицу братьев, вздохнула, отложила кусочек хлеба и пошла отвечать.

Она взяла трубку и поняла, что это не курьер, который ошибся номером квартиры.

– Светлана, это Анна Владимировна, мама Владика.

– Владика? – переспросила Света. «Какого еще Владика? А! Пахома, что ли?» – Да, я поняла. А что вам нужно?

– Мне нужно тебе кое-что передать, Владик просил. – В голосе женщины послышались слезы. – Поверить и передать.

«Она там плачет, что ли?»

– Да, конечно. – Света нажала на кнопку, открывающую дверь в парадную.

Девочка была удивлена, мать Пахома, кажется, плачущая, хочет поговорить и что-то передать? Что все это значит?

Она так и стояла в растерянности, пока Анна Владимировна не позвонила в дверь.