Во тьме веков (СИ)

Азарт сменился усталостью через метров сто. Промелькнула и затерялась тень страха, чтобы в полной мере сковать меня, когда поняла, что мне деваться некуда. На огромной поляне, куда вылетела как пуля, расположилась ватага таких же отщепенцев, что меня гнали сюда. Сердце готово было вырваться из груди. По мечу стекала кровь из потревоженных ран. Но эта боль стала моим маяком, не давая мне отчаяться. Еще крепче сжала рукоятку и бросилась в самую гущу. Лучик серебристой молнией сверкал под лунным светом. Такая волшебная ночь наполнилась криками нападающих, стонами раненных и хрипом умирающих. Я держалась на чистом упрямстве и жажде по больше забрать с собой врагов.

Страшный удар по голове толкнул меня вперед. Боль тысячами игл сковала мое тело, не давая вздохнуть. Красный туман застил глаза. Потрясла головой, пытаясь разогнать его. Мою несчастную тушку потащили куда-то. На время потеряла сознание, когда встретила затылком очередную кочку.

"Кто так назойливо бубнит? У меня раскалывается голова. Что за изверги?"

Попыталась открыть глаза и невольно их зажмурила. Поляна была ярко освещена факелами. Жуткие лица окружили меня. Глаза их блестели предвкушением. Среди них разглядела и нескольких особей женского пола. Круг из зрителей. В центре круга я, привязанная к столбу. Под ногами куча дров и хвороста. А вокруг будущего костра летает огромная черная птица. Что это я? Не птица. А тот самый мужчина, что возглавлял нападение на обоз. Значит, главное развлечение здесь я. Никогда не думала, что так жутко закончу.

" Нэйт, прости меня. Надеюсь, что ты будешь жить долго и счастливо. Папочка, мне жаль, что тебе придется пережить этот удар. Дин? Дин, я не смогла. Я облажалась. Ты же умница. Неужели ты проиграешь Первому? Прости и прощай".

— Вот она, ведьма. Посланница демонов. Разве простой человек, тем более слабая и обделенная умом женщина, которая должна повиноваться мужчине, может быть такой быстрой, бесстрашной и жестокой. Она обладает изворотливостью и хитростью дьявола. Ее нужно сжечь. Ее душа проклята навеки. Останки разбросаем по лесу, чтобы она не могла возродиться.

— Эй, почему только сжечь? Можно утопить, удушить, отравить, четвертовать, растянуть на дыбе, залить глотку расплавленным свинцом. Что там еще у вас в списке? Может, подскажешь? Где это ты видел, чтобы мертвые восставали? Сам, небось, слуга дьявола, раз такое видел.

— Не слушайте ее. Она затуманит ваш взгляд и обманет ваш слух, — перебил меня мужчина.

— Ага, создам живых мертвецов и буду тебя ловить. Видимо, ты в них толк знаешь.

— Видите, она не боится. Ждет своего хозяина. Ведьма, — еще громче закричал инквизитор.

Он схватил у ближайшего ротозея факел и бросил его на хворост.

"Дождик бы сейчас не помешал", — пришло мне почему-то в голову, вырвался нервный смешок.

" Ты с отцом сорвала мои планы, а теперь расплачивайся. Роб до конца своей жизни будет проклинать каждый прожитый им день", — пробились через мой страх чужие мысли.

Я была в ужасе от перспективы сгореть на средневековом костре. Папа был прав. И ведь не сразу умру. На мне моя супер одежда. Только голова и руки не защищены. Вспомнила очень старый ужастик. Я тогда так смеялась. А теперь сама буду похожа на героя ужастика с "улицы вязов".

" Надо было прислушаться к моим словам, Алиса"

" Первый, это Первый. Боже, что с Дином?» — похолодела я от тревоги.

— Сука, что ты сделал с Дином? — не выдержав, закричала я.

С каждой секундой огонь разгорался все больше, потом стал с жадностью лизать мои ноги. С большим трудом, но мне удалось зарыться в воротник подбородком по самый нос и стало возможным дышать, не опаляя дыхательные пути пламенем. Глаза крепко зажмурила. Мелькнула мысль: "А стоит ли тянуть время? " Но все мысли вылетели из головы, когда раскаленным жаром лизнуло руки. А когда вспыхнули волосы, я потеряла сознание. Оно тонуло в раскаленной лаве боли.

Не знаю, сколько я пребывала в этом состоянии. Но меня звали. Кто-то тихо пел. Я узнала эту песню из моего детства.

— Папа, — я не услышала себя. — Пап? — повторила я.

— Алиса, доченька. Ты пришла в себя? Драгоценная моя. Как же так? — голос отца дрогнул, он прерывисто вздохнул.

— Что, так все ужасно? — постаралась хмыкнуть я. Благо нижняя часть лица целая.

— Это страшно. Мне так жаль, милая. Прости меня, — дрогнул голос папы.

— Ээ! Ты же знаменитый Ястреб. Не пристало тебе выглядеть слабым. Прорвемся. Мне совсем не больно. Только скажи правду — почему мне закрыли глаза. Только не говори, что их у меня нет, — вырвались панические нотки.

— Есть. Они на месте, — заторопился он. — Только веки опалило и они сильно отекли, да и кожа на голове и руках обгорела.

— Кто меня вытащил? — спросила я, радуясь, что не останусь слепой. Мне бы пересадили и новые глаза. Но свои мне дороже.

— Лорд Дастин. Отец Клавдий, отправив обоз в замок, сам поскакал назад и сообщил о происшедшем. Только они опоздали.

— Они успели, пап. Я жива.

— Я очень им благодарен. Лорд Дастин не находит себе места от горя. А отец Клавдий и леди Агнесс своими мазями и отварами лечат тебя. Поэтому тебе не больно.