Во власти Дара

А она безвольно кивнула. Дар тем временем продолжал активно ласкать ее рукой, вдруг Саша повернулась к нему спиной, прижалась ягодицами к паху.

— Хочешь так? — слегка надавил пальцем на попу.

— Да. Странно, но последние две ночи в больнице только и мечтала об этом, — а щеки тотчас покраснели.

— В таком случае, — уперся членом в промежность, — я готов исполнить мечту.

Дар не ожидал столь бурной реакции, Сойка стонала так, как еще никогда не стонала, сама насаживалась на него, притом ласкала себя рукой. И ее оргазм довел художника до исступления быстрее, чем все, что было до этого.

Уже в постели Саша прижалась к нему.

— Ты, правда, сжег картины? — спросила сквозь дрему.

— Да. Той же ночью.

— Спасибо.

— Я вот что подумал. Предлагаю все начать с нуля.

— Это как? — очнулась сразу.

— Новое жилье, новые мы, новые картины.

— Новые мы?

— Ну, роль родителей для нас будет новым этапом в жизни.

И потекло время.

Саша видела печаль в глазах Дара, боль. Он старался не говорить о болезни деда, все держал в себе, однако ему было тяжело. Посещали Кравчика они теперь вместе, а спустя три дня известного художника и самого лучшего деда не стало. Он просто не проснулся после очередной дозы обезболивающего.

Похоронили его со всеми почестями на Новодевичьем кладбище. Проводить Кравчика в последний путь съехались его дети, внуки, друзья, коллеги по цеху. Но тяжелее всего прощание далось Дару, он был искренне привязан к деду, потому Саша ни на шаг не отходила от него, поддерживала не словами, Диме они были не нужны, а своим присутствием.

И уже сидя в машине на обратном пути Дар неожиданно притормозил, затем посмотрел на Сашу как-то странно.

— Что-то не так? — аж холодок побежал по спине.

— Саш, я хочу жениться на тебе. Ответ «нет» не принимается, — и грустно усмехнулся.

— Ну, тогда у меня и выбора нет. И когда ты хочешь жениться на мне?

— Как можно скорее.

— А это твое желание не вызвано пережитыми событиями? Просто…

— Нет. Кончено, нет.

— Кстати, а куда мы едем? — Саша заметила отдаленно знакомый адрес в строке навигатора.

— К деду домой. За картиной. Помнишь, он нас нарисовал.

— Ой, точно.

Через полтора часа были на месте. Дворец Кравчика никогда уютом не отличался, а сейчас так и вовсе. Разве что ветер печально не завывал в огромных пусты. х помещениях. Дар с Сашей поднялись наверх, зашли в мастерскую, а там, в центре зала на мольберте стоял холст, накрытый простыней.

— В этом весь он, — улыбнулся Дима, — любил напустить туману.

Двое подошли к мольберту, и Дар стянул простыню. Саша как увидела картину, не смогла сдержать слез.

— Вот об этом дед всегда говорил, — а Дима держался, из последних сил держался. — Она живая, мы на ней живые.

— А еще мы любим, — Саша даже прикоснулась к полотну.

На картине они сидели друг напротив друга в этом самом зале, но! На заднем плане, сразу за огромными окнами начинался космос. Глубокий космос со звездами, планетами. Это было удивительное сочетание, волшебное.

ЭПИЛОГ

Четыре года спустя…

— Накупалась? — Саша вывела дочку из моря, вытерла полотенцем. — А теперь скорее в дом. Кушать и спать.

Жара стоит с самого утра, но это же Индия. Бывают, конечно, дни пасмурные, однако духота все равно жуткая.

А дома их ждал фирменный обед, приготовленный отцом семейства. На столешнице острова исходила паром большая чаша картофельного пюре, рядом чаша поменьше с рыбными котлетами. Тарелки и приборы были разложены строго по размерам. Как и хлеб в корзине.

— Наплавались? — Дар с сыном на руках вошел в гостиную. — Мы тоже.

— Температура не поднималась? — Саня усадила дочку в детский стульчик. — Вот говорила, не надо его держать на солнце после обеда.

— Сойкина, не начинай.

Дар посадил мальчика в соседний стульчик.

Саша же начала раскладывать еду по тарелкам, а Дар подошел к ней со спины, обнял, вдохнул аромат солнца.

— Пахнешь, просто с ума сойти. И кто-то мне задолжал секс, — прошептал чуть слышно.

— Ты меня сбиваешь с толку.

— Сойка, мы уже давно не экспериментировали, — никак не унимался.

— Дим, — ощутила его пальцы, что пробрались в шорты. — Дети есть хотят.

— Я тоже хочу, тебя. Не дай Бог ты мне сегодня откажешь, — убрал-таки руку. — Привяжу к кровати и буду насиловать с пристрастием, — говорил тихо, у самого уха.

Затем они расселись и каждый занялся своей тарелкой. Полина с большой охотой уминала картошку, тогда как на рыбную котлету поглядывала с недоверием, тыкала ее вилкой, нюхала.

— Поля, — Саня отрезала кусочек котлетки и протянула дочке, — это же акула. Помнишь, папа победил в море огромную акулу. Ты обещала ее попробовать, — тогда малышка все же откусила, затем Саша посмотрела на сына, — Славик, возьми вилочку.

Но малыш и не собирался, он был занят любимым делом, раскладывал на тарелке кружочки огурца в порядке возрастания.

— Как думаешь, — обратилась к мужу, — от занятий с психологом будет лучше?

— Не думаю.

— А еще мне предлагали частный сад. Но я не хочу его отдавать.

— И не надо. Дома будем заниматься. Кстати, Славик проявил интерес к лепке. Помнишь, я еще на новый год покупал гончарный круг.

— Ты его сюда притащил? — хихикнула.