Во власти Давида

— Иди ко мне, малышка! — целую ее, жадно, чтобы не могла говорить. Чтобы больше ни о чем не думала, и не задавала вопросов, ответы на которых я не знаю… — Иди ко мне!

Целую неистово. Пальцы лезут под косточки лифчика, туда, в самый центр ореолы где топорщится сосок, изнывающий от желания. Дергаю с нее этот лифчик. Ее грудки выпрыгивают прямо перед моим лицом. М-м-м… какая у нее красивая маленькая стоячая девичья грудь!

Я знаю, что к нам в примерочную сейчас никто не войдет — просто не посмеют, или им потом придется несладко, поэтому, подхватив Таисию под попу, и выкинув с дивана дизайнерские тряпки, опускаю ее на прохладную кожаную поверхность. Наваливаюсь сверху. Член каменеет в джинсах. Хочу ее всегда и везде. Не могу насытиться ею!

Но сначала грудь. Целую нежно полушария, легонько проминаю их ладонями. Острые соски готовы процарапать мою шершавую кожу, сама же девушка тихонечко постанывает, зарывшись мне в плечо. Хорошо ей! А мне просто кайфово дарить ей наслаждение.

Я целую грудь, прикусываю соски, дую на них и снова покусываю. Глаза Таи закатываются от удовольствия. Ладонями я развожу ее грудь в стороны и свожу вместе. Хочу трахнуть ее прямо так, но не здесь. Дома, в спальне, в спокойно обстановке.

Тая не в силах себя сдерживать, потирается тонким кружевом о мои губые джинсы. А у меня там уже давно все готово и рвется в бой. Вжикаю ширинкой. Высвобождаю только возбужденный ствол. Рву промокшие до нитки трусики и приставляю разбухшую возбужденную головку к девичьему отверстию. Тая слегка разводит ноги, чтобы мне было сподручнее входить в нее, полностью готовую для меня.

— Давид… — вдруг вырывается она из плена моих губ. — Мы в магазине, Давид…

— Ну и похер! — рычу, прикусывая мочку ее уха, и вколачиваюсь одним махом до самого упора.

— Ой! — вскрикивает девушка от неожиданности, но я уж тянусь рукой попридержать ей рот, потому что те дряни — продавщицы с длинными языками, наверняка подслушивают под дверью.

Я вколачиваюсь в Таю все сильнее и слаще, работаю точно отбойный молоток. Не могу думать ни о чем другом в этот момент. Она настолько кайфовая, что выбивает из меня все мысли своей сладостью.

А потом до меня доходит, что я слишком навалился на нее. Переворачиваюсь на спину, а сам усаживаю ее сверху. В позу наездницы. Сажаю ее на свой член, точно на кол удовольствия. Тая рдеет. Ей стыдно и непривычно заниматься любовью в такой позе, но пусть привыкает. Порой мне нравится, когда активничивает именно девушка. О том, как кайфово колышется Таина грудь в такт наших толчков и упоминать не стоит. Стоит лишь посмотреть это великолепное зрелище, как я едва ли не упускаю семя раньше времени. Но нет. Сначала я должен доставить ей удовольствие. А потом уже думать о себе.

Я насаживаю Таю на себя, точно деталь на поршень, ускоряюсь. Потому что девушка умаялась и упала мне на грудь. Я же все делаю сам, довожу ее до оргазма серией мощных поспешных толков, а потом только разрешаю себе самому взорваться мощным оргазмом, залив лоно Таи и пока еще плоский животик своим семенем.

После, оттираю ее салфетками, бережно и нежно. Помогаю выбрать достаточно одежды. Времени уже дохера, но мне хочется, чтобы Таисия была полностью обеспечена одеждой и прочим. Расплачиваюсь за все шмотье, в том числе за изорванные в клочья, в порыве страсти насквозь мокрые трусики. Уставшие едем обратно в мой особняк.

Глава 29

Таисия

Несколько дней спустя

— Тая!

Застываю как вкопанная.

Потому что меня окрикивает тот самый страшный мужчина с волчьими глазами. Сейчас утро, Давида нет дома, и зачем тут ошивается его начальник СБ мне не совсем понятно.

— Слушаю. — оборачиваюсь к нему.

Вперивается в меня своими страшными глазами. Мне становится не по себе. Даже холодок какой-то пробегает по плечам и спине от этого его взгляда.

Хорошо, что в доме есть прислуга, охрана и прочие люди. Оставаться с ним один на один мне бы не хотелось.

— Я пришел с тобой поговорить. — смотрит оценивающе, в самую душу, так сказать.

— Говорите.

— Не здесь, Тая.

— Я с вами никуда не пойду. — чувству, что должна ответить этому мужчине именно так.

— Идем хоть на улицу выйдем. — предлагает. — Это для твоего же блага. Тут повсюду камеры, и разговор наш не для посторонних ушей.

Выходим в сад, в прохладное летнее утро.

Я тут же обхватываю себя за плечи, жалея что не взяла никакую ветровку или кофточку.

— Говорите. — ежусь я.

Хряк же затягивается сигаретой, выпуская дым в сторону от меня.

— Может хватит ломать комедию! — начинает с наезда. — Или ты решила использовать тактику всепрощения?!

— О чем вы? — не понимаю я.

— Ты меня прекрасно понимаешь, все ты помнишь, просто притворяешься! — зло выпаливает мужчина.

— Вы что-то путаете! — пытаюсь я осадить его. — Я понятие не имею кто вы, и что от меня хотите! Почему я сейчас должна разговаривать с вами?!

— Потому что это в твоих интересах. — пожимает плечами.

— Нет. Я вот расскажу Давиду что вы мне угрожаете, и посмотрю на его реакцию! — совершенно не нравится мне этот мужчина.