Во власти греха

Блуждающий взгляд Севастьяна наткнулся на леди Керкендейл, стоявшую у самой затененной ниши в дальнем конце зала. Она снова поманила его веером. Миловидность не являлась обязательным качеством для будущей жены, однако Сев находил это свойство весьма желанным в той, что будет делить с ним постель на менее постоянной основе. 

Едва заметная улыбка изогнула контур его губ, Севастьян глазами пожирал полногрудую даму, наслаждаясь видом. 

За его плечами была война, время, когда от него требовалось исполнять свой долг. Таким образом дед испытывал его, и Севастьян не мог разочаровать старика. Не после того, что тот уже потерял. Оба они потеряли: отец Севатьяна, его братья, дяди, различные кузены – все теперь мертвы. Убиты наемниками или же сложили головы на полях сражений. 

Взгляд принца следовал за леди Керкендейл, неспешно миновавшей одну из ниш. Она несколько раз оглянулась поверх обнаженного плеча. Приглашение ясно светилось в ее глазах, она двигалась к порогу, ведущему в глубины дома. 

Севастьян вспомнил хворого деда, что ждал его возвращения вместе с невестой – подходящей невестой, – и грудь неприятно сдавило от этой мысли. Полное надежды ожидание – единственное, что поддерживало в старике жизнь. 

Сейчас не время для приятных бесед. И все же надежда на брак, воспринимаемая как еще один шаг защитить трон – Севастян заявил свое право на то, что должно было принадлежать брату, – наполнили его беспомощной яростью. 

Сев женится. Непременно женится. Это правильно. Необходимо. Он всегда делал то, что было правильно и необходимо. Ничто не могло сбить его с пути... Однако он не упускал возможности отступлений, что мог себе позволить. 

Краем глаза Севастьян заметил мелькнувшее багряно-красное платье и вспышку темно-рыжих волос, обладательница которых произвела на него столь неприятное впечатление несколько мгновений назад. Он принудил себя смотреть вперед, следуя взглядом за леди Керкендейл – верного средства освободиться от неудовольствия и разочарования, от пустого гнева на жизнь, что не принадлежала ему. 

«Наследный принц себе не служит, никогда». – Дед буквально выжег это в сознании Севастьяна. 

Мысль тяжелым камнем осела в нем, медленно двигаясь все ниже по телу. 

– Давай немного отложим знакомство с леди Либби. Мне кое-что нужно сделать. Это не займет много времени. 

Малкольм ухмыльнулся и проследил за взглядом Сева, устремленным на удаляющуюся леди Керкендейл. 

– Конечно. Будем надеяться, что леди Либби не покинет нас рано. 

Севастьян обернулся к кузену. 

– Так позаботься, чтобы она задержалась. – Он одернул манжеты. – Я недолго. Позже представлюсь… и возможно даже побеседую с глазу на глаз с ее отцом, если она окажется именно такой, как ты говоришь. Помни, что я бы желал оказаться дома прежде, чем растает снег. Все это занятие уже слишком затянулось. 

Тень пробежала по лицу Малкольма, и Севастьян почувствовал укол вины, осознавая, что дворец – Малдания – место, которое Малкольм никогда больше не посетит. Не имеет значения, как сильно он хочет туда вернуться. 

Севастьян прогнал нахлынувшие сентиментальные мысли. Он не мог позволить себе чувствовать ответственность и за Малкольма тоже. У него и так достаточно причин для беспокойства – целая страна людей. Кроме того, завязав отношения с изгнанным кузеном, он уже сделал больше, чем дед мог стерпеть. 

Гости расступались перед Севастьяном, пока он шел сквозь толпу. Сев никого не удостоил взглядом, покидая зал. Всегда одно и то же, он отлично знал, что все смотрят ему вслед. Обычное дело. Ведь он – наследный принц Малдании, к тому же привлекательный, если можно верить хихикающим женщинам, что лебезили перед ним. 

Сев шагал по прямой линии, ковровая дорожка заглушала стук ботинок. Нужно надеяться, что короткое свидание с леди Керкендейл поможет и его… обеспокоенность пройдет. Возможно, эта краткая встреча позволит ему снова чувствовать и найти избавление от оков оцепенения. 

Он помотал головой своим же неосуществимым размышлениям. Все это бестолковые мечты. Забавно даже, что он до сих пор позволяет себе мечтать. 

«Принц не имеет права мечтать ни о чем для себя». – Еще одно утверждение деда. 

Даже если Сев найдет успокоение в нежном теле объятой желанием женщины, мир его останется прежним. Севастьян – наследник престола Малдании, а значит он никогда не станет хозяином своей жизни. Никогда не сделает выбор из личной выгоды. Прежде всего – интересы страны. Долг и ответственность будут вставать перед ним на каждом шагу, и ему не сбежать. 

Наконец, с трудом пройдя через зал, Грир надежно укрылась у другого ряда сервированных столов. Они были хорошо спрятаны от грубого принца, которого она окатила водой. 

Неважно, что по его венам бежит королевская кровь, Грир считала этого человека хамом. Она не сожалела о том, что сделала. И нельзя сказать, что своей выходкой она уничтожила возможность заловить в свои сети принца. Вспоминая его суровое выражение, она понимала, что полагать такое просто смехотворно.