Во власти любви

Я был очарован ею в день нашей первой встречи. Влюбился в неё, когда впервые прижал к себе её израненную душу. Я полюбил её, когда услышал её смех. Я любил её в тот день, когда она пустила в меня пулю, и продолжал любить её, даже когда умирал. И я люблю её сейчас.

Алекс переваривает мои слова, пока его глаза устремлены на Лекси. Я знал, что он поймёт меня.

– Что мы должны сделать?

– Для начала мне нужно встретиться с Адрианой.

Глава 6. Адриана

– Как думаешь, зайчик или солнце?

Утром я проснулась с намерением провести этот день с Люцио, чтобы немного его взбодрить. С момента моего возращения домой я ни разу не видела его улыбку и практически не слышала его. Он перестал разговаривать, особенно в присутствии папы. Меня это пугало и расстраивало.

Я понимаю, что для него всё произошедшее было тяжелейшим испытанием, и таким образом он справляется со своим горем, но так продолжаться больше не может. Если он и дальше будет утопать в печали, я потеряю своего младшего брата.

А ещё одну потерю я не выдержу…

Люцио сидит на барном стуле, пока я смешиваю ингредиенты для кекса. Мне не нужно прилагать много усилий, чтобы испортить тесто. Это и было моим планом: для начла необходимо вызвать в нём реакцию. А что может быть лучшим средством, чем осквернение его любимого занятия своей бездарностью? Готовка.

Мой брат в своём юном возрасте был неплохим кондитером. Несмотря на то, что он пытается скрывать свой талант, – ведь, по словам дедушки, «будущему Капо не подобает заниматься никому не нужными вещами» – о нём знают все. Мама всегда поддерживала его и поощряла, папа же считал это временным увлечением, но никогда не препятствовал. Люцио был ребёнком, к тому же хобби не мешало его тренировкам или обучению, поэтому отец не запрещал ему развиваться и в этом направлении.

Торты и кексы у брата получаются лучше всего. Он очень одарённый ребёнок. За ним всегда приятно наблюдать, когда он занимается любимым делом.

Мариэтта рассказала, что с моей несостоявшейся свадьбы Люцио не притронулся ни к одному сладкому десерту, не говоря уже о готовке. Поэтому вчера вечером, пока я лежала в своей кровати и смотрела в потолок из-за бессонницы, что стала мучить меня после недавних событий, в голову пришла идея.

Было сложно выпросить у нашего повара Бенито его святилище на время, но я сумела это сделать, пообещав не устраивать сильный беспорядок и всё за собой убрать. Поэтому мы здесь.

Люцио был не в настроении с того момента, как проснулся, но на просьбу присмотреть за мной, чтобы я не спалила дом, он откликнулся. Все в этом особняке прекрасно знают, что на кухню меня не стоит пускать одну.

– Почему ты вообще это затеяла? – спрашивает братишка, следя со своего места, как я помешиваю тесто лопаткой, а другой выбираю формочки для первой порции.

– Сегодня в одном из приютов мамы праздник. Я подумала, было бы здорово приготовить своими руками кексы и пирог, чтобы порадовать детей.

Это отчасти было правдой. Мама занималась благотворительностью. Она открыла несколько фондов и приютов для защиты бездомных, женщин, подвергшихся домашнему насилию, и детей, оставшихся без родителей. Она часто устраивала какие-то праздники, чтобы украсить жизнь этих людей, готовила сама еду и отвозила её в приюты. Наша семья также каждый год организовывала благотворительные вечера, чтобы привлечь спонсоров для сбора средств. Конечно, Моретти могли сами обеспечить не один приют, но мама хотела, чтобы к этому были причастны другие люди тоже. Чем больше, тем лучше.

Один из таких вечеров запланирован на следующие выходные. Изначально бабушка решила, что это будет неуместно и стоит отменить всё, но я настояла на его проведении, уговорив отца. Это было детищем мамы. Она годами работала над своими проектами, привлекла десятки международных компаний для сотрудничества. Столько сил и времени было потрачено на этих людей и приюты. Это её наследие, и я не собиралась никому отдавать или разрушать его.

– Не уверен, что они будут очень рады, когда их будет выворачивать твоими кексами, – что-то наподобие улыбки появилось на его мальчишечьем лице, вызывая теплоту в моей груди.

Значит, мы движемся в правильном направлении.

Я взяла сахар и добавила полбанки в миску со взбитыми яйцами и мукой. Краем глаза замечаю, как глаза моего брата вылезают из орбит.

– Всё так плохо? – делаю вид, будто мне чертовски жаль, что я всё портила, хотя на самом деле рада, что ему не всё равно.

– Правда или ложь?

– Ложь?

Люцио спрыгивает со стула и подходит ко мне, обходя кухонный остров, на котором разложены все ингредиенты для кексов и формочки в виде животных и эмодзи. Он берёт посуду, в которой я пыталась размешать тесто, и выливает содержимое в мусорное ведро.

– Ложь не поможет, Адриана. Ты худший повар, не говоря уже о приготовлении десертов.

– Эй! Это было жестоко.

Мой брат встаёт рядом, и я легонько толкаю его.

– Зато это правда, – он дёргает плечом и улыбается.