Во власти магии

— На этом занятие окончено, — оповестил всех Экор и удостоился разочарованного стона со всех сторон. — На следующем занятии продолжим знакомство с пегасами. Можете переодеваться и идти в академию.

Выбора не оставалось, мальчики все так же пропустили нас первыми, и в раздевалке мы принялись обсуждать занятие. Все девушки вздыхали по Экору, и со всех сторон слышалось, какой он красавчик, душка и прочие комплименты в адрес молодого преподавателя. Наша компания в обсуждении не участвовала и планы по завоеванию Экора не строила. Мы искренне жалели испачканную в грязи и песке обувь. И зачем он просил нас переодеться? В платье тоже можно было послушать лекцию.

Следующие занятия прошли более или менее спокойно. Я потихоньку начинала втягиваться в учёбу, что несказанно меня радовало. После обеда снова пустился портящий настроение дождь, а у нас еще занятия с Даудовым. Зная этого демона, пощады ждать не стоит.

Как я оказалась права! Он заставил нас заниматься под проливным дождём! Это было нелегко, капли попадали в лицо и глаза, часто вдыхались, волосы прилипли ко лбу, шее и больно хлестали по лицу при поворотах. Сибат постоянно скользил, приходилось то и дело его перехватывать поудобнее. Ноги по щиколотку были в воде, что тоже затрудняло движения.

— Господин Даудов, — обратилась к куратору Лиола. — Почему нельзя пойти в зал и заниматься там? — не выдержала аристократия — ныть начала.

— Госпожа Бергер, не советую вам указывать мне, как и где вести занятия, — зло сказал он. — На полях сражения погоду не выбирают, и крытых зданий там тоже нет. Всем ясно? — все согласно закивали и, с трудом сдерживая стон, приступили к тренировкам.

— Милорадович! — грозно окрикнул нас куратор. — Так не пойдёт. Вы друг друга жалеете. Ты — ткнул он пальцем в Лию, — встань в пару с ней, — он показал на Ники, подружку Лиолы. — А ты — показал куратор на меня, — встань в пару с Бергер.

Перспектива нерадостная, но возразить ни у кого не хватило духа. Мы поменялись, и соперницы предприняли попытку убить нас взглядом, а так как план изначально был провальным, решили перейти к более реальным методам — сибатам.

Через полчаса боя я поняла, что Даудов был прав. Теперь мы бились в полную силу. Лиола, чтобы доказать своё превосходство, не жалела меня. Наступала и била то сверху, то снизу. Мне с трудом удавалось отбивать её выпады, но и в долгу перед этой стервой оставаться не хотелось. Она оступилась, и у меня выдался прекрасный шанс перейти от обороны к нападению. Теперь она отступала и отбивала мои удары. Пара особо сильных прилетела ей в рёбра, один в плечо, один в голову и три по ногам. После последней подсечки она потеряла равновесие и упала в лужу, а я направила сибат ей в шею, чтобы она приняла поражение.

— Молодец, Ивания, — похвалил меня куратор. — Корнелия! Плохо!

После этих слов сестра вышла из себя и в считаные мгновения нокаутировала соперницу.

Дыхание восстановить было тяжело, на это ушло некоторое время. Дав нам немного отдышаться, Даудов отправил нас к мишеням поупражняться в метании ножей. Получалось у меня ужасно. Руки дрожали, мокрые ножи то и дело скользили. За спиной преподаватель хвалил отличившихся, а я всё ещё не могла сосредоточиться на ножах. То ли адреналин бушевал, то ли ножи не моё оружие. Пальцы сводило судорогой, кисть неимоверно болела, а дождь… дождь жутко раздражал. Лия отлично справлялась с заданием. Устойчивая поза, воинственное выражение лица и чёткие движения. Конечно, далеко не все ножи попадали в 'яблочко', но они хотя бы попадали, а мои недолетали вовсе. Я залюбовалась сестрой. Что-то завораживающее было в её воинственном лице.

— Ивания! — зло окликнул куратор. — Рано я вас похвалил! Два круга.

— Но… — попыталась оправдаться я.

— Никаких 'но'! Иначе сейчас четыре будет!

Я знала, что он не шутит. Не умеет. И побежала, увязая ногами в грязи, которая замедляла движения и неприятно хлюпала. То и дело стирая воду с глаз, что так норовила ослепить меня, я упорно бежала, хотя сил не было совсем.

— Какая ты сексуальная в мокрой майке, загляденье! — услышала я где-то за правым плечом и обернулась. Нога увязла, я её резко дёрнула, испытала жуткую боль и, вскрикнув, упала в грязь, измазавшись с ног до головы. Надо мной склонился Рома.

— Ну и чего ты дергаешься? — ехидно поинтересовался он. — Уже привыкнуть должна.

С этими словами он схватил меня за скулы, я ойкнула от боли, а он улыбнулся.

— Вот видишь, я совершенствуюсь, и тебе, солнышко, лучше слушаться. — он отпустил моё лицо, встал и через него тут же прошёл Даудов. Меня трясло от боли и страха. Куратор потянулся к неестественно согнутой лодыжке, коснулся и тут же отдёрнул руку. Я дёрнулась и завизжала, как будто меня режут — боль была нестерпимой.

— Не дёргайся, и я быстро тебя залечу, — спокойно проговорил куратор. Лия села на колени и положила на них мою голову. Гладила по мокрым волосам и утешала. Солёные слёзы смывал дождь.