Во власти огненного наследства

Какое-то время, неспешно трапезничая, правители обменивались последними новостями. Гости всячески старались выразить свое соболезнование царю по поводу потери любимой жены и сына, но при этом все прекрасно понимали, что основная причина визита была в другом, о чем свидетельствовали красноречивые взгляды Астэр в сторону Ятона.

Когда царь впервые услышал от своего управляющего новость о возможном визите Юлия, он вначале хотел пригласить на эту встречу и свою свояченицу Кайю, родную сестру царицы Камиллы, чтобы женщинам было о чем поговорить вдвоем, но посоветовавшись с Мелькартом, не стал этого делать, дабы не создать неловкой ситуации, если вдруг у Астэр будут на него виды. К тому же, Кайя могла почувствовать некую ревность за свою сестру и, хотя Ятон был уверен, что она бы не стала этого никак показывать, будучи очень тактичной женщиной, на интуитивном уровне это все равно могло ощущаться. Теперь, ловя на себе откровенные взгляды сестры проконсула, Ятон подумал, что принял правильное решение.

Надо было отдать Астэр должное, она действительно была редкой красавицей. Ее формы были пышными и ярко выраженными. Высокая большая грудь, крутые бедра, очерченная талия, красивые длинные ноги, светло-русые до самого пояса волнистые волосы, голубые с бирюзовым оттенком глаза, правильные черты лица, большие яркие пухлые губы, кокетливая обворожительная улыбка, тонкие нежные холенные руки, длинная шея с драгоценным ожерельем…, ее часто называли нимфой, и ей это очень подходило. Как ни старался Ятон держать под контролем свои эмоции, но поскольку Астэр не скрывала явную симпатию, которую испытывала к нему, вскоре от присутствия этой женщины у него начала кружиться голова.

Поглядывая то на одного, то на другую, проконсул украдкой удовлетворенно улыбался, продолжая при этом беззаботно болтать о том о сем, чтобы создать атмосферу комфорта и непринужденности, и у него этого получалось.

После продолжительной трапезы все отправились гулять в царский сад, в котором было немало мест, где можно было удобно посидеть и отдохнуть, наблюдая за разными экзотическими видами животных и птиц.

Переходя от одного такого места к другому, все трое вышли на поляну, где на одном краю были лук и стрелы, а на другом – множество разных мишеней.

К удивлению Ятона, оказалось, что Астэр великолепно, не хуже чем он сам, стреляет из лука. Ох! Как же она была чарующе прекрасна, когда вставала вполоборота и, уверенно поставив чуть шире плеч красивые сильные ноги, обутые в римские сандалии, натягивала лук и чуть прищуривалась, чтобы попасть в цель. Ятону казалось, что от нее просто невозможно оторвать взгляд.

А с какой надеждой во взоре она смотрела на него, когда наступала его очередь стрелять! Сколько было восхищения в ее глазах, когда он попадал в цель! И хотя проконсул стрелял не хуже, но сегодня именно он, Ятон, был ее героем, и она старалась всем своим видом это показать.

Остаток дня пролетел незаметно.

Когда на сад опустилась вечерняя прохлада, они вернулись во дворец и, поднявшись на верхнюю веранду, вышли на балкон. Юлий тут же извинился и, сказав, что ему срочно нужно отлучиться, ушел, оставив Ятона и Астэр наедине.

Моментально почувствовав сильнейшее смущение, царь, чтобы не выдать свою неловкость, заставил себя отвернуться от нее и, облокотившись на широкие перила балкона, устремил свой взор за горизонт, где все еще было видно розовое зарево заходящего солнца. Множество разных противоречивых эмоций и мыслей просто переполняли его. Ему нужно было еще какое-то время, хотя бы какая-то передышка, чтобы успокоиться, передохнуть, перевести дух, хорошенько все обдумать… О, да, она ему очень нравилась, она была ослепительна, обворожительна, необыкновенна, удивительна, она влекла его, как магнит, сводя с ума, но …не мог же он просто вот так сразу забыть про все, что было между ним и Камиллой, и целиком окунуться в эти новые головокружительные отношения, которые были так желанны…

В этот момент Астэр подошла к нему близко-близко, так, что он почувствовал тепло ее тела и даже биение ее сердца. Ее нежные руки легли к нему на плечи, и мягким, но настойчивым движением она попыталась оторвать его от перил и развернуть к себе. У него перехватило дыхание. Не в силах противиться ее чарам, он позволил ей это сделать, и в тот же миг, прильнув к нему, она взяла его лицо в ладони и наградила самым страстным поцелуем, о каком он только мог мечтать.

***

По пути Атэс оставался все таким же угрюмым и не проронил ни слова, а перед тем, как взойти на корабль, обернулся к Серту и прошипел сквозь стиснутые зубы:

– Не вздумай никому говорить. Если скажешь, убью.

– Да, ладно, ты чего? Серьезно, что ли? Да, переста…, – начал было Серт, но Атэс молниеносным движением достал из ножен свой новый кинжал и приставил к горлу друга.

– Ты меня не понял? – глядя ему прямо в глаза, зловещим шепотом спросил Атэс. – Я более чем серьезен.