Во власти теней: омуты прошлого

– Мне нужно благодарить? – мои нападки на него отражались от него, нисколько не задевая. И это злило – я начинала чувствовать свою беспомощность. Градов держался с достоинством, как и прежде – у него не было ко мне ни ненависти, ни злости, ни отвращения. Мне же отчего-то хотелось поддеть его побольнее. Зачем? Чёрт его знает. Но то, как он обращался ко мне, бесило до зубовного скрежета.

Он усмехнулся и не ответил.

– Стороны, есть кто к судье Шангину в триста шестой на двенадцать тридцать, двенадцать сорок? – из кабинета вышла миловидная помощница судьи.

– Да, – я кивнула, поймав её взгляд.

– Судью вызвали на срочное совещание к Председателю. Заседания продолжатся после обеда, с четырнадцати часов. Пожалуйста, ожидайте, – огласила она, закрывая дверь судебного зала на ключ.

Чёрт. Это полтора часа задержки!

– Я даже не удивлён, – отстранённо хмыкнул Градов.

Написала сообщение Маргарите: кажется, всё складывалось таким образом, чтобы именно она посетила процесс. Оставаться на этаже не было смысла – лучше потратить время с пользой и пообедать.

Не говоря ни слова, я поднялась с места и, держа спину неестественно-прямо, направилась к лифту.

– Кристина Владимировна, окажете мне честь? – донеслось в спину. Обернулась. – Отобедайте со мной. Вы же хотели согласовать позицию. Я уверен, мои мысли будут вам полезны.

Скрипнула зубами. Ещё чего не хватало! Пикнул телефон. Опустила глаза на смартфон, зажатый в руке – сообщение от Маргариты было развёрнутым: «На процесс всё равно идешь ты. Если появятся наши коллеги, обсуди с ними позицию, работайте вместе. Распоряжение Кротова».

Кажется, Градов всё понял по тому, как я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

– Хорошо.

– Отлично. Идёмте в «Вильям».

Он подошёл ко мне и путь до лифтов мы продолжили вместе. Я старалась идти чуть впереди, чтобы он не видел, как во мне борются чувства. Хуже всего было то, что я понимала: он до сих пор волнует меня. Перерасти я свои чувства, выжги в себе любые эмоции к этому человеку – сейчас он был бы мне совершенно безразличен.

Ресторан и английский паб «Вильям» обосновался в небольшом одноэтажном здании с огромной верандой в паре сотен метров от арбитражного суда. Излюбленное место для бизнес-ланчей и обедов владельцев огромных «Мерседесов», белоснежных «Порше» и отполированных до кристального блеска «Ауди». Небольшая парковка вдоль проезжей части всегда была заставлена дорогими автомобилями, чьи водители не стеснялись загромождать тротуары, мешая проходу.

– Я рад, что вы нашли своё место, Кристина, – Градов предпринял попытку начать разговор, едва мы оказались за дверьми суда. – Я всегда говорил, что в вас есть потенциал.

– Спасибо, – мне удалось немного приструнить свои чувства. Всё же мне стоило проявить больше вежливости – как бы я ни думала обратное, но Градов не заслужил скотского отношения. Тем более, соблюдение субординации – лучшее, что я могу предпринять.

– Правда не думал, что подадитесь к этим стервятникам.

В кругах юристов «банкротчиков» и действительно считали стервятниками, слетающимися на падаль – практически умершее предприятие в целях раздербанить его тушку-активы, насколько это возможно.

– Почему бы и нет? Мы – последний шанс для некоторых кредиторов получить свои миллионы. И за это они готовы щедро платить.

– Ты стала увереннее в себе, – он внезапно перешёл на «ты», но недовольства от этого я не испытала. – Повзрослела, заматерела, создала себе определённую репутацию… – в его словах было неподдельное уважение, тешащее моё тщеславие и самолюбие. – Интересно посмотреть на тебя в деле.

– Сегодня вам предоставится такой шанс, – хмыкнула. – О, вы уже наслышаны о «цепных сучках» Горбылёва? – на губах появилась улыбка.

Я действительно заматерела именно в деле «Трубтеха» – отрастила когти и клыки профессионализма, чем заслужила не очень лестные эпитеты в свой адрес. Действуя от имени «Тяжмаша», мы с Маргаритой совали нос во все обособленные спора этого дела, уверенно продвигая свою позицию и не позволяя руководителям «Трубтеха» кинуть практически градообразующее предприятие на три сотни миллионов.

Мы разрушили их планы в труху: не позволили ни одному фиктивному кредитору включить свои требования в реестр; будучи мажоритарным кредитором «поставили» своего управляющего, фактически управляя процедурой банкротства; с остервенением дербанили их сделки, возвращая имущество, кропотливо выводимое на левые конторы, в распоряжение «Трубтеха». Мы действовали жёстко и бескомпромиссно – наступали танком, ударяя в самые больные места, не оставляя юристам должника шанса на ошибку.

Впервые я услышала мнение о себе зимой – совершенно случайно фраза «Опять эти твари идут» донеслась до наших с Маргаритой ушей, когда мы выходили из лифта. И это было только началом. Весной мы заслужили «повышение», став цепными суками Горбылёва. Все они думали, что он давал отмашку – и мы выполняли. Они ошибались. Мы действовали вместе, продумывая каждый шаг, и в этом была наша сила – когда думает сплочённая команда, это куда страшнее и монументальнее, чем решения одного.