Во власти теней

— Всё нормально. У тебя сейчас что?

Пуговица, не выдержавшая таких манипуляций, осталась у меня в руке. Давно надо было нормально пришить её.

— Философия, — убрав пуговицу в карман, я взглянула на стенд с расписанием на стене возле кабинета. — Хотя подожди. Тут замена, — нашла взглядом список замен. — Теория государства и права.

ЧТО?!

— Хорошо, я скоро выезжаю. После пары жду тебя в машине, — услышала улыбку в его голосе. — Люблю тебя.

— А я тебя, — улыбнулась в ответ, завершая вызов.

Теория государства и права не входила в мои планы. Особенно после моего «нападения» на Градова. После инцидента, случившегося меньше пятнадцати минут назад, мне совершенно не хотелось попадаться ему на глаза. Он не упустит возможность «уколоть» меня. Такой уж у него был стиль преподавания.

На семинарах во время опросов Градов не удостаивал нас и взглядом, а откидывался на спинку чёрного кожаного стула и погружался в планшет, изредка кивая головой и комментируя ответ. Он был преуспевающим адвокатом и мог похвастаться широким кругозором и эрудицией — кладезь историй и полезных знаний для нас, студентов. Именно поэтому его занятия никогда не были скучными, но шутки часто переходили всякую грань, а любовь к издевкам над студентами заставляла нас периодически ненавидеть его. Помнится, однажды в ответ на очередную эмоциональную вспышку одного из моих состоятельных одногруппников, он сразу дал понять, кто он, а кто мы:

— Общение с преподающими здесь специалистами сильно помогает мне в карьере. Но, к сожалению, не всё так гладко. Есть кое-что, что спутывает мне все карты, — он окинул холодным взглядом аудиторию, — это кое-что — вы. Увы, но преподавание — не мечта всей моей жизни. Оно не приносит мне дохода и особого удовольствия, так что мы с вами в равном положении. Вы ненавидите меня, а я недолюбливаю вас. Но это сильно не должно нас волновать, так ведь? Кроме желаний есть еще и обязанности. Так что попрошу придержать свои порывы и молча исполнять их.

Своими словами Градов только раззадорил сплетников — поползли слухи об его ущербности и попытке поднять самооценку, срываясь на «детях». Но как бы то ни было большая половина студентов уважала его, ведь он давал реальные знания, пускай и не совсем приятным способом.

Вернулась в кабинет — группа собралась полным составом. Наши весельчаки, как обычно, гоготали над очередными нелепыми шутками — и это взрослые люди… Сев на своё место, я повернулась к Веронике. Та уставилась на меня, постукивая по столу ярко-красными ногтями. Терпения у нее не занимать, а любопытство и вспыльчивость оказались главными качествами, — впрочем, это не помешало нам сдружиться. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека, верно?

Хотя если уж и давать мне характеристику пословицами да поговорками, то «В тихом омуте черти водятся» подойдет идеально. Так оно и было. До переходного возраста я была очень скромным ребенком, смущалась и прятала глаза по любому поводу; но чем старше становилась, чем больше гормонов вырабатывалось организмом, тем больше в моей натуре проявлялись наглость и бесцеремонность. Именно они, а не тяга к учебе и посиделки за книжками, вопреки мнению окружающих помогли закончить школу с золотой медалью.

— Что Денис сказал? — Вероника тряхнула головой, отчего её длинные тёмно-русые волосы рассыпались красивыми волнами по плечам.

— Как обычно, — пожала плечами и достала из сумки тетрадь. — Готова к нашему любимому развлечению?

Девушка закатила глаза, а Анжелика, тихонько притаившаяся рядом, оживилась.

— Эй, не истери, Анж, — цыкнула на нее Вероника и вновь посмотрела на меня. — Конечно, готова, как же иначе! — с сарказмом добавила подруга, недовольно сморщившись.

— Я тоже совершенно не готовилась, — расстроенно выдохнула Анжелика. — Девчонки в общаге опять устроили разнос.

Мы с Вероникой сочувственно переглянулись — в отличие от нас она жила в общежитии и полностью вкушала прелести студенческой жизни.

Наше любимое развлечение — опрос по восьмидесяти юридическим терминам — было задумкой Градова, к которой он обращался в начале каждого семинара, с упоением наслаждаясь имитацией умственной деятельности на наших лицах.

— Да бросьте, девчонки, как всегда прорвёмся, — засмеялся одногруппник Слава, подходя к нам. — Я так вообще не парюсь.

— Правильно, тебе-то чего волноваться? — съязвила Анжелика, обращаясь к парню. — Больше ноля всё равно не получишь.

— Вот и я о том, — не обиделся Слава. — Это всего лишь учеба, — пожал он плечами и вернулся к своей веселой компании.

Я не питала особой любви к одногруппникам — но всё же будет жалко, если кто-то из них вылетит после сессии. Вероника подавила смешок. Немного смутившаяся Анжелика открыла учебник и принялась судорожно листать его, обрывками поглощая какие-то фразы.

«Что ж, она снова потеряна для общества» — мысленно усмехнулась я и вольготно откинулась на спинку стула, чуть покачиваясь на нем.