Во власти теней

В прошлый раз мы попали в здание через подземную парковку, поднявшись до нужного этажа на лифте. Сейчас же мне приходилось открывать новый для себя путь. Набрав номер квартиры на домофоне, дождалась визгливой мелодии и щелчка магнитного замка. Тяжёлая входная дверь послушно поддалась, и я ступила на белоснежный кафель фойе.

Женщина средних лет, должно быть консьерж, за стойкой с левой стороны даже не взглянула на меня, за что я была ей безмерно благодарна. Если бы мне пришлось идти к лифту под её внимательным взглядом, я бы чувствовала себя словно на тропе позора, не иначе.

Какие-то десять шагов до стальных механизмов, которые за мгновение поднимут меня ввысь, я преодолела, уткнувшись глазами в пол. «Швы на плитке затёрты неровно» — отметила про себя.

Палец сам собой лёг на округлую кнопку вызова и мягко надавил — стальные, с витиеватыми узорами, двери распахнулись челюстями голодного хищника. До десятого — несколько секунд. Секунд, которые я предпочла потратить, рассматривая себя в зеркальном отражении лифтового чрева.

Лёгкое, белого цвета с некрупными нежно-розовыми цветами, летнее платье на маечных бретелях, удобные босоножки на пружинящей плоской подошве, в которых так здорово ходить по асфальту — словно не на встречу приехала, а просто прогуляться вышла. Вот только волосы, по привычке стянутые в высокий конский хвост, я машинально распустила, небрежно откинув их за спину.

И только одно выдавало совсем не невинную цель — порозовевшие от смеси волнения и возбуждения щёки и шальной блеск в глазах. Казалось, меня заводила сама мысль о том, зачем я приехала, что произойдет через несколько минут в квартире номер девяносто девять.

Можно быть эмоциональным, или даже мысленным, наркоманом? Я получала особый кайф исключительно от своего состояния в данный момент. Разве нельзя подсесть на «себя»? Что, если я привыкну к такому и мне захочется ощущать себя подобным образом всё чаще и чаще?

Но как бы то ни было, внешне я старалась сохранять спокойствие, не позволяя губам растянуться в предательской улыбке. Десятый этаж. Конец коридора. Светло-серая стальная дверь с двумя девятками. Одна из многих, но такая особенная.

Серебристая ручка поддалась лёгкому усилию, и я оказалась в прихожей. С гостиной раздавались негромкие голоса — должно быть, телевизор. Меня никто не встретил, что, впрочем, не стало причиной смущения. Скинув босоножки, я медленно прошла в первую комнату.

Градов вольготно устроился на тот самом диване, от мимолётного взгляда на который в голове вспыхнули красочные недетские воспоминания. Всё внимание преподавателя сконцентрировалось на экране тонкого ноутбука. На лбу пролегла глубокая складка, свидетельствующая о задумчивости и даже раздражённости мужчины.

На небольшом стеклянном столике — полупустой стакан с золотисто-янтарной жидкостью. Виски или коньяк? Решил пренебречь трезвостью за рулём или сегодня он, как и я, пассажир такси?

Молча опустилась на шикарное кожаное кресло напротив Градова. Пару минут мы так и сидели под монотонное жужжание какого-то музыкального канала. Я прямо, не таясь, рассматривала мужчину, о котором раньше только мечтать могла. Ворот белой рубашки расстёгнут, сосредоточенный взгляд направлен на, должно быть, жизненно важный для какого-то клиента документ. Длинные ухоженные пальцы безостановочно порхают по клавиатуре.

Момент, когда Градов захлопнул крышку ноутбука и обратил на меня внимание, стал неожиданностью.

— Добрый вечер, Кристина, — он, не моргая, смотрел на меня. Мне бы почувствовать себя мышью перед удавом, но эмоции достигли своего пика — и ощущать что-то большее я не могла уже физически, а потому лишь мягко склонила голову на бок и улыбнулась:

— Добрый вечер, Евгений Александрович.

Он отставил ноутбук на столик и, взяв стакан, сделал небольшой глоток, всё так же буравя меня взглядом. Затем поднялся на ноги и медленно, словно крадучись, подошёл к занятому мною креслу.

— Иди ко мне, — произнёс чуть приглушённо и протянул руку.

Не раздумывая ни секунды, словно зачарованная, вложила свою ладонь в его, и Градов уверенным рывком поставил меня на ноги, чтобы тут же заключить в крепкие объятия и уткнуться носом в мои волосы.

За несколько наших встреч это стало настоящим ритуалом. Горячие пальцы несколькими движениями размяли поясницу и опустились ниже, по-хозяйски сжимая ягодицы.

— Ты такая сладкая. Опьяняющая. Терпкая. Как молодое вино, — усмехнулся и тут же скользнул губами по кромке ушка, мочке, оставил лёгкий поцелуй на шее.

Если до этого я стояла неподвижно, будто бы боясь прикоснуться к нему, то сейчас руки, висящие плетьми, оплели его талию, чуть выше ремня брюк. И прикоснуться самой оказалось приятнее всего.