Во Вляпалась... (СИ)

Хотелось большего. Хотелось почувствовать всего его, ощутить его тело, его кожу на своей. Губы ныли от нестерпимого желания снова ощутить его голодный поцелуй, вынуждая болезненно их кусать, а парень, словно не замечая моей муки, медленно покрывал легкими поцелуями дорожку от груди вниз, влажным прикосновением языка к неспешно оголяющейся коже, сопровождая каждую расстегнутую им пуговку, томительно медленно оголяя меня.

Почувствовав его дыхание на своем пупке, я задрожала, но стоило языку скользнуть в него, играючи задев пирсинг, подалась в перед, потянув его на себя, чтобы со стоном впиться в его сводящие с ума губы, врываясь языком в его рот. Рука, обвивающая его шею, путавшаяся в волосах, скользнула к спине, заставляя Ичиго сладко застонать мне в губы, стоило ноготкам чувствительно пройтись по его коже. Прижав меня к себе, парень настойчиво подался вперед, укладывая меня назад на спину, углубляя поцелуй.

Его неспешность лишала последней крупицы рассудка, заставляла тело нетерпеливо дрожать. Если он не прекратит, если не перестанет меня мучить, я сойду сума… плевать на все, на правильность, на все мои недавние сомнения, сейчас, здесь, этой ночью, только он важен для меня. Ничто не имеет значения, плевать, сколько продлиться эта ночь, плевать, что будет завтра, я больше не хочу сдерживаться, я просто отчаянно хочу его…

Ладонь скользнула под мое бедро, чувственно впиваясь пальцами в ягодицу, вынуждая приподнять бедра, вжимаясь в него, изгибаться, двигаться, тереться о его естество, скрытое от меня мягкой тканью штанов. Застонав от разочарования, я скользнула ладошкой по его спине к пояснице, ниже, проникнув за резинку, сжав пальчики на твердых, напряженных ягодицах, царапая кожу, помогая ему теснее прижаться ко мне, к изнывающей от жалящего желания, полыхающей плоти.

Руку перехватили, заставив выскользнуть из-под ткани, зажав ее за запястье над моей головой. Поцелуй прервался и парень замер, обдавая мое разгоряченное лицо прерывистым, тяжелым дыханием. Я почувствовала мягкое касание чего-то горячего, крупного, без запинок, одним медленным движением плавно скользнувшего внутрь меня, заполняя собой, заставляя стон облегчения разнестись по спальне. От осознания, что он погружается в меня, чувствительно вздрагивая внутри от тесно обхватившей его, трепещущей плоти, низ живота полыхнул жаром, вынуждая меня поперхнуться собственным дыханием.

Парень не сдержал приглушенного стона, войдя до упора, замерев, давая моему сладостно отозвавшемуся на это вторжение телу привыкнуть к нему, отвечая чувствительной пульсацией от хлынувшего во все клеточки моего тела возбуждения, вызывая во мне неудержимую дрожь, срывая с губ его имя.

Распахнув глаза, я затаила дыхание, заворожено уставившись на его стремительно удлиняющиеся волосы, мягкими, шелковистыми прядями накрывающие меня, щекочущие мою кожу, заставляя замереть сердце, чтобы тут же вспыхнуть новым потоком нестерпимого возбуждения, хлынувшего по венам, заставляющего кипеть кровь.

— Твои волосы… — осипшим, слабым голосом выдохнула я, запнувшись от нехватки воздуха.

Облизнув пересохшие губы, я медленно перевела взгляд на его лицо, встретившись с затягивающими омутами его глаз, не сразу поняв, что я вижу, как в них заклубилась тьма, пленяя меня своим танцем, опутывая сердце волнительным жаром.

Чернота, мучительно медленно, тонкими венками, двинулась откуда-то изнутри, но не заполняя собой белок полностью, а коснувшись своими кончиками янтаря его зрачков, начавших темнеть изнутри, разбавляя их новым оттенком до тех пор, пока янтарь полностью не поглотился животным, кроваво-красным оттенком.

Мне не было страшно, наоборот, эта тьма, она казалась необходимой, неотъемлемой частью самого Куросаки… сейчас я смотрела в его меняющиеся глаза, чувствовала, как внутри меня что-то сладостно откликается на эту перемену. Мягкое движение его бедер завладело мной, выкинуло из головы лишние мысли, вторглось в мою душу, заставило выгнуться навстречу, плотнее обвивая парня своими бедрами, помогая ему погружаться глубже, заставляя меня кусать до крови губы, заставляя стонать.

Было все равно, что каждое жадное движение несло за собой крупицу ноющей боли, все равно, только бы чувствовать его внутри, чувствовать эти толчки, нарастающие с каждой секундой, вжимающие меня в матрац. Хотелось чувствовать, как его пальцы впиваются в мою кожу на бедре, оставляя после себя маленькие синяки. Я хотела его всего, хотела забыться в наших поцелуях, пить его дыхание, чувствовать стук его сердца, слышать приглушенный стон, слышать, как он шепчет мое имя…