Во воасти грека (ЛП)

Малыши… Я не думала о том, что у нас будут дети. Слишком рано думать о подобном. Игнорируя вопрос, торопливо отвечаю:

— Схожу в уборную.

Зар посмеивается, когда я разворачиваюсь, чтобы сбежать. Идя по коридору, невольно останавливаюсь и заглядываю в свою детскую спальню. И жалею, что сделала это. Внутри комнаты еще больше мешков для мусора, странный запах и разбросанная повсюду одежда. Я быстро закрываю дверь. Подхожу к двери уборной, и слышу голос мамы. Ее комната находится рядом, и дверь приоткрыта.

— Да, да, она здесь, — говорит мама.

С кем она говорит обо мне? Подкрадываясь к двери, заглядываю в щель и вижу, что она сидит на кровати спиной к двери и раскачивается.

— Слушай, ты сказал позвонить, если она появится, ну, она сейчас здесь, и с ней какой-то высокий грек, так что лучше приехать побыстрее. Я постараюсь задержать их так долго, как смогу. — она делает паузу, прислушиваясь к тому, что говорят на другой линии, — неважно, просто привези мне дозу и деньги. Сделка есть сделка! — мама бросает телефон на кровать, затем начинает щелкать пальцами и исполнять счастливый танец.

Гнев, печаль и множество других эмоций одновременно обрушиваются на меня, но предательство ранит сильнее всего. Моя собственная мама предала меня из-за каких-то гребаных денег и наркотиков.

— Значит, вот как, мама? — закипаю я, толкая дверь до упора. Слезы обжигают мои глаза.

Она подпрыгивает, поворачиваясь ко мне лицом, на котором появляется чувство вины.

— Черт возьми, Нина, ты меня напугала! — она нервно смеется.

— С кем ты говорила по телефону?

— Когда? — она пытается прикинуться дурочкой.

— Я все слышала! Кто это был?! — указываю я на телефон.

Мама смотрит на телефон, потом снова на меня.

— Дочка, тебе, должно быть, что-то померещилось. Я не разговаривала по телефону.

Нужно убраться отсюда, прежде чем я ее ударю. Я в двух секундах от того, чтобы сделать это. Развернувшись на каблуках, ухожу, а мама зовет меня по имени. Зар появляется в коридоре. Он видит мое лицо, мокрое от слез, и бросается ко мне.

— Что случилось, Нина? Что случилось?

— Уезжаем отсюда, сейчас же!

— Нина, подожди, не уходи! — умоляет мама, догоняя нас.

— Почему? Потому что ты обещала задержать меня здесь, пока не появится тот, с кем ты разговаривала по телефону?

— Нина, детка, что происходит, — Зар заглядывает мне в глаза.

— Моя мать только что продала меня за наркотики и деньги. Она кому-то сообщила по телефону, что я здесь. Очевидно, этот человек сказал ей позвонить, если я появлюсь. — И тут меня осеняет. Я поворачиваю голову в сторону своей мамы. — Трент! Это был Трент! — На этот раз я действительно пытаюсь ударить ее, но Зар удерживает меня.

— Какая же ты сука! — кричу я, изо всех сил пытаясь добраться до нее. — После всего, что я сделала для тебя, ты так мне отплатила?! Я не хочу тебя знать! Ты слышишь меня! У меня больше нет матери!

Мама пытается схватить меня, но Зар наставляет на нее пистолет, останавливая ее на полпути. Она поднимает руки вверх, будто он чертов полицейский.

— На месте стой, — приказывает он и оттесняет нас к двери.

Мама указывает на меня пальцем.

— Хочешь поговорить обо всем дерьме, которое ты для меня сделала?! Ты должна мне! Я та, кто родила тебя, заботилась! Я! Ты мне должна! Если бы я не выгнала тебя из дома, чтобы закалить, у тебя не было бы ничего из того дерьма, что есть сейчас! Ты должна стоять на своих гребаных коленях и благодарить меня!

Смотрю на нее с жалостью. Несмотря на наркотики и ее бесконечных мужчин, на то, что она выставила меня вон… Я все еще люблю свою маму, надеясь и желая, чтобы однажды ей стало лучше. Но не более того!

— Я ухожу, и, если у тебя есть хоть капля мозгов, ты уберешься к черту из этого дома, прежде чем Трент придет сюда и узнает, что я ушла. Он убьет тебя, — шепчу я. Это последние слова, которые я когда-либо скажу своей маме. Доберется Трент до нее или нет, теперь она для меня была мертва.

Мама смеется и рявкает:

— Тогда проваливай, но я гарантирую, что понадоблюсь тебе раньше, чем ты понадобишься мне!

— Вы ей не понадобитесь, у нее есть я, — отрезает Зар, когда мы выходим на улицу. Он убирает пистолет в кобуру, затем отключает сигнализацию машины. Помогает мне сесть, заводит машину и выруливает на дорогу. Шины визжат, когда он выжимает педаль газа, унося нас как можно дальше от дома мамы.

Зар держит меня за руку всю обратную дорогу до дома, подбадривая словами, пока я беззвучно плачу. Джаная дважды звонит на мой новый мобильный, и когда я не отвечаю, она просит Майка позвонить Зару. Тот рассказывает им короткую версию того, что натворила моя мама.

Замечаю машину Майка, когда мы подъезжаем к дому. Майк, должно быть, позвонил Алистеру и Ксандеру, потому что их внедорожники тоже здесь.

— Детка, все будет хорошо. Забудь всю ту чушь, которую наговорила твоя мать. Теперь мы — твоя семья, — успокаивает Зар, паркуясь перед гаражом.