Во все Имперские. Том 1

— Да не могу я попробовать еще раз! — закричала Головина, — Я потратила весь постолярис на это заклинание. А знаете почему, профессор? Потому что это заклинание засчиталось мне, как два! А как два оно засчиталось, потому что у Нагибина два разума и две души. Что ты такое, Нагибин?

— Я? Я вроде человек и магократ, как и вы, баронесса, — попытался я успокоить разбушевавшуюся девушку, — Хотя так-то я довольно противоречивая личность. Возможно поэтому вы и разглядели внутри меня две души…

— Нагибин, не пудрите мне мозги! — рассвирепела Головина.

— Так у меня нет способности пудрить мозги, — я пожал плечами, — Мозги — это вообще-то по вашей части, Головина.

— Нагибин!

— Ладно, всё, — махнул на нас рукой Соловьёв, — Прекратите. Занятие окончено. Все свободны.

— Еще семь минут вообще-то, — заспорила Головина.

— Я отпускаю вас пораньше, — сказал Соловьёв, — Вот ваши трикоины, Головина, держите. Домашнее задание для всех одно — ешьте трикоины и кастуйте ваши заклинания. Желательно не на представителей знатных кланов и не на преподавателей. Холопов для практики можете взять в правом крыле Лицея. И не ешьте больше двух трикоинов в сутки, а то умрёте. Всё.

Я с удивлением взглянул на профессора, а потом на напоминавшую ангела черноволосую девушку. Красавица с розой ветров на клановом гербе сидела за задней партой аудитории, её Соловьёв, единственную из всех, так и не вызвал.

Забыл он про неё что ли?

— Нагибин, останьтесь, — потребовал профессор, прервав мои размышления.

Студенты покинули аудиторию, Прыгунов и Корень-Зрищин вышли последними, бросая на меня мрачные взгляды. Не хватало еще, чтобы эти два мудака подружились. Впрочем, я сомневался, что Корень-Зрищин может хоть с кем-нибудь подружиться.

Остались только я и Соловьёв, а еще неизвестная красавица. Девушка встала из-за парты и прошла к столу преподавателя.

Глава 26. Эфиопский гамбит

«Многие поколения магократов ищут Перводрево, а масоны-консерваторы полагают его своей главной целью. Но поискам всё нет конца.

Спустя сотни лет мы находимся всё там же, мы не приблизились к Перводреву ни на шаг.

Мы верим, что через Перводрево к европейцам пришла магия, что Рюрик, наш первый маг, ел плоды Перводрева, которые мы сегодня считаем первыми трикоинами, и так обрёл магию.

Еще мы верим, что нашедший Перводрево сможет управлять самой магией, обретёт силы поистине божественные.

Но что мы собственно знаем о Перводреве?

Единственный источник информации о нём — средневековая Сага о Рюрике.

В ней сказано, что Перводрево было обретено Рюриком на Островах Горячего Жира, где покоились предки и боги Рюрика.

Но где эти острова? Никто так и не смог их обнаружить, ни в океане, ни на дне морском.

А если и смог обнаружить, то не смог узнать, потому что сегодня они зовутся иначе.

И кем были предки Рюрика? А сам Рюрик?

Мы почитаем его создателем нашего Государства Российского, но мы до сих пор спорим о нём.

Одни говорят, что Рюрик был скандинавом, другие — что славянином.

Его загадочная фигура сокрыта от нас в потоках времени, как и Перводрево — величайшая тайна, источник магии…»

Владимир Соловьев, русский философ

«Liber Magocratiae», том I

2 сентября

День Похорон

Российская Империя, Павловск

около 11 утра

Самолёт пошёл на посадку, Лёдов выпил еще рюмку водки и закусил ложкой черной икры.

Аэродром Павловска был весь заставлен самолётами гостей, прилетевших на похороны Императора. Но попадалась и боевая авиация Мальтийского Ордена, её сразу можно было узнать по опознавательным знакам — белым мальтийским крестам.

Глядя в иллюминатор, Лёдов с удовлетворением отметил, что крестов много, аэродром всё еще был под полным контролем Ордена. А это означало, что именно Лёдов, как магистр Мальтийского Ордена, будет решать, кого допустить на похороны Государя, а кого нет.

Самолёт наконец сел, прежде чем выйти из него, Лёдов хотел еще выпить, но почему-то неожиданно для себя самого передумал.

У трапа уже ждали два бронированных джипа. Медведянский сегодня был без медведя, а вот Псобчаков наоборот взял с собой свою лучшую борзую, на собаке по случаю похорон была надета траурная черная попона.

Лёдов спустился по трапу и мрачно осмотрел борзую, а потом и Медведянского, на котором была черная мантия инкрустированная черными же алмазами.

— Псина Володи выглядит лучше тебя, Димон, — заключил Лёдов, — Ну что там?

— Кхе-кхе… — прокашлялся Псобчаков, — Порядок, Борис Николаевич. Городская полиция и казаки готовы. Они поддержат Орден.

— Да срал я на твою хилую рать, — отмахнулся Лёдов, — Их девки из Лейб-Гвардии разметают за минуту, если дойдет до боя. Меня волнует твоя позиция. Ты сам-то готов?

Псобчаков кивнул.

— А вот я не готов, — влез в разговор Медведянский, — Какого лешего мы будем действовать без согласия Чудовища? Я всегда полагал, что для столь радикальных мер требуется согласие Императора.