Во все Имперские. Том 1

Отвечать ей очевидно не было смысла, девушка находилась в глубоком шоке, так что я обратился к Рокфору:

— У Тани в сумочке есть деньги — семь рублей. Возьми себе четыре рубля, Рокфор. Поймаете такси, на автобане есть мотель, я по пути сюда видел, этот…

— «Шашлыки и титьки», — подсказал Рокфор, — Для дальнобоев.

— Ага, он. Возьми Таню и ждите меня там. В поместье пока что не возвращайтесь, там поп все от черной магии чистит. А я через пару часов вернусь к вам, и вместе поедем в поместье, а оттуда полетим в Питер. Ясно?

Холоп-пилот кивнул.

— Только ты это, Рокфор… — напомнил я, — Ты барыню-то на этот раз береги. Никаких клубов, наркотиков и Мартыханов. Усёк?

* * *

Я на самом деле собирался определить сестру в Смольный Институт, а самому отправиться учиться в Императорский Царскосельский Лицей. И не только для того, чтобы научиться магии.

Дело в том, что я уже успел наворотить в этом мире некоторых дел, например, поссорившись аж с двумя кланами, а третьему клану Подскоковых-Кабаневичей задолжав крупную сумму денег.

В моём родном мире люди в таких ситуациях когда-то уходили в армейку, чтобы избежать ответственности, так что я рассудил, что волшебные школы будут хорошим местным аналогом армии, куда можно свалить от расправы.

По крайней мере, в Лицее Мартыхановым и Прыгуновым будет труднее меня достать, да и сестрица в Смольном будет под присмотром. Тем более, что Тане наркота угрожает даже больше, чем враждебные магократы, а уж в Институте для благородных девиц сестре наверняка вправят мозги, я был уверен в этом.

Но прямо сейчас мне предстояло решить другой вопрос, последний вопросик, который следовало обкашлять в Пскове.

Я поймал такси и распорядился отвезти меня и Дрочилу на улицу Стального Алхимика. Любовь псковичей к аниме не знала границ, на улице Стального Алхимика реально стоял памятник братьям Элрикам из мультика про Алхимика.

Район здесь оказался весьма пристойным, первую половину улицы занимали коттеджи разночинцев, а вторую — юридические конторы.

Мы остановились у нужной мне конторы Растяпова. О том, что Растяпов располагается именно здесь, сообщала латунная табличка на дверях:

«Юрист

Растяпов Далмат Ярославович

Член Гильдии юристов Псковской Губернии

ЕСТЬ ЛИЦЕНЗИЯ НА РАБОТУ С МАГОКРАТАМИ

Завещания, оформление Кровной Мести, сделки с холопами»

На часах, когда я выходил из такси, было четыре утра, но мне, понятное дело, ждать было некогда. Нужно было убираться из Пскова, и побыстрее.

Контора Растяпова помещалась в небольшом коттедже, тут же, судя по всему, юрист и жил. Так что Далмат Ярославович должен по-любому быть на месте.

Тем не менее, дверь мне Растяпов открыл лишь спустя пять минут долбления в неё и настойчивого звона в звонок.

Далмат Ярославович был в пижаме, его длинную рожу, как и предупреждала меня Алёнка, украшала козлиная бородка, а нос — очки.

— Александр Петрович? — перепугался Растяпов, — Что стряслось…

— Прошу прощения за беспокойство, — сразу извинился я, — Но дело не терпит отлагательств. Мои родители мертвы, убиты. И мне срочно необходимо вступить в права наследования, пока меня самого не хлопнули. Найдется у вас минутка для такой незадачи?

— А… — Растяпов растерялся, но тут же взял себя в руки, — Ох, мои соболезнования, Ваше Благородие. Заходите, прошу вас. Только холопа снаружи оставьте, пожалуйста. С животными и холопами не положено.

— Холоп войдет, если позволите, — заявил я, отстраняя Растяпова и пропуская Дрочилу в дом, — Мы всю ночь на ногах, так что холоп хочет жрать, как и я, кстати. Вы же не откажете постоянным клиентам в чашечке кофе и бутерброде?

— Ох, нет конечно…

Через пять минут мы с Дрочилой уже сидели в кабинете Растяпова, заполненном папками, многие из которых валялись прямо на полу, и тяжелыми сейфами. Служанка Растяпова принесла нам холодный пирог с почками и кофейник с кофе.

Сам юрист накинул черный сюртук с гербом гильдии юристов прямо на пижаму, уселся за огромный стол, почему-то сделанный из металла, и сообщил:

— Ну что же. Поп данные о смерти ваших родителей в базу внёс, я проверил. МВД тоже гибель ваших родителей зафиксировало. Так что не вижу препятствий для вашего вступления в права наследования. Завещания ваш батюшка не оставил, так что вы, как единственный живой сын, получаете всё…

— Единственный живой? — перебил я, прихлёбывая отменный кофе, — А как насчёт неживых сыновей? А сестра, а дядя?

— Ну, брат ваш, Пётр Петрович, погиб на турецкой войне, еще четыре года назад. А дяди и дочери у нас не наследуют, при живых сыновьях.

— Ясно.

Растяпов напрягся и уставился на экран огромного древнего компьютера, занимавшего чуть ли не половину стола.

— Так… Ну что же, поместье «Пивоварни», землица-с, двадцать шесть гектаров, шесть душ крепостных…

— Плевать на крепостных. Что по деньгам? Вклады, акции, вот это всё?

— Эм… — Растяпов замялся, потом постучал по клавиатуре, — Так нет ничего, Ваше Благородие. Последний вклад в «Схрон-банке» еще четыре года назад закрыт.