Во все Имперские ТОМ 12. Финал (СИ)

Я вколол наркотик себе в шею, по венам заструилось тепло, в голову мне ударило, будто меня долбанули чем-то мягким, но тяжелым в лицо...

Мухожуков поспешно скрылся где-то во тьме пещерного зала. А Чен тем временем обернулся...

— МРАЗЬ! — завизжал я.

Но сделать ничего не успел.

Скорость магократа давно уже оставила меня, я теперь был медленнее черепахи.

В руке у Чена был пистолет, грянул выстрел...

Бутылка байцзю в моих руках с оглушительным звоном разорвалась, осколком мне выбило глаз, еще острой болью обожгло плечо.

Грянул второй выстрел, здесь в пещере он прозвучал оглушительно, как взрыв авиабомбы.

Пуля вошла мне в живот.

На болевом шоке и ауре я наконец скатился со своего камня-насеста вниз, прямо на кучу использованных шприцов и консервных банок, крышки банок резали мне ноги, один шприц вроде даже воткнулся в бедро...

Но зато я теперь укрылся за пещерным валуном от новых пуль. Потом я услышал топот. Чен убегал.

Он явно понял, что я совсем потек крышей, что дальше рядом со мной находиться просто небезопасно. Вот почему он решил меня расстрелять — подонок решил действовать на опережение и первым завалить меня.

— Чен, что стряслось? — услышал я крики Мухожукова.

— Убей Чена! — крикнул в ответ Соколов.

Но граф явно не будет нападать на Чена, у него кишка тонка. И Соколов тоже бездействует. Хотя у Соколова был пистолет, Соколов лишился магии, как и все остальные АРИСТО, поэтому теоретически теперь мог стрелять, древние запреты на него больше не действовали, Либератор отключил их вместе с магией. Вот только нормально стрелять Соколов так и не научился.

Так что вся надежда оставалась только на триад, стороживших вход в пещеру. Но надежда это была слабая — триады как раз Чену и подчинялись, я же не говорил по-китайски...

— Передайте триадам — пусть убьют Чена! — прохрипел я из-за своего камня.

Я истекал кровью. Одна пуля застряла у меня в кишках, вторая прошла навылет через плечо.

А регенерация... Регенерация у Пети и раньше была не ахти, а после того, что я сделал со своим организмом — она у меня почти и не работала.

Руки у меня немели, но я кое-как нашарил в кармане еще горсть пилюль.

Наверное, я все же зря убил мастера Си. Теперь ингредиентов больше не будет, а без них — не будет пилюль...

Демоны умели делать пилюли из ингредиентов, но не умели делать сами духовные ингредиенты.

— Шеф, плохие новости... — услышал я голос Мухожукова, — Триады... Они все сбежали. Нанаец сказал — сюда идут казаки. Большой отряд, Их ведет маг! С магией. И идут они к нам. У них приказ Либератора — убить Петра Нагибина.

Вот дерьмо.

Впрочем, какая уже разница?

Абсолютно никакой. Рано или поздно это должно было случиться. Люди Либератора должны были придти за Петей, ну а как иначе? Ожидаемо. А я — и так не жилец...

Жалко только, что Чен сбежал.

Предатель! Все вокруг предатели! Всюду трусость, измена и обман!

Я терял сознание, в голову мне ударила кровь, башка закружилась...

Интересно, что именно меня сейчас убивает? Алкоголь, морфий, пули Чена, расшатанный Древосток?

Впрочем, тоже не важно. Уже нет. Я настолько был пропитан смертоносным дерьмом — химическим, магическим и свинцовым, что непонятно, как вообще жил.

Я просто сожрал горсть пилюль...

На этот раз явился один демон — ярко-желтый волосатый шар, весь покрытый глазами и ртами.

— Я, — сообщил демон.

— Вылечи меня! — взмолился я.

Грянула какая-то темная вспышка, непонятно что собой представлявшая — то ли звук, то ли магию, то ли вообще какую-то энергию другого мира...

Мне полегчало, боль ушла, кровь остановилась. Но голова стала совсем свинцовой.

Я вдруг только сейчас осознал, что каждый раз, когда я пользовался услугами демонов — я отдавал им часть своей памяти, личности и разума...

Это были плохие сделки и плохая стратегия.

Боже мой! Как я докатился до такого? Впрочем, ответы были очевидны.

Сначала, когда я только переместился в Петино тело — я ощущал чувство вины. За то, что бросил мир на растерзание Либератору, за то, что бросил всех моих жен и всех моих друзей. Я до сих пор не знал, что с ними, живы ли они вообще...

Да я даже всех своих родичей бросил, даже сестру. Я предал себя самого. И оказался в теле без члена и яиц.

Я потерял свои яйца во всех смыслах — и в моральном, и в физическом, и даже в духовном!

И вина мучила меня, а отсутствие мужских причиндалов мучило еще больше. И это было столь невыносимо, что я начал пить, упарываться, жрать проклятые пилюли...

И вот до чего я докатился. До полной утраты контроля. А за это — одна расплата, справедливая...

— Соколов, Мухожуков, помогите мне, вашу мать! — крикнул я.

Но ответом мне было только эхо.

Я кое-как поднялся на ноги, держась за камень, возвышавшийся в центре пещеры.

На меня накатывала волнами какая-то странная тупость, я с трудом вспоминал, кто я такой, и где нахожусь. Я оглядел загаженную мусором пещеру. Костер и факелы все еще горели, но живых тут больше не было...

Только кровавое пятно, оставшееся от мастера Си, да еще труп Шашина у стены. А Соколов и Мухожуков просто сбежали. Как и Чен с триадами, как и все остальные...