Во все Имперские ТОМ 12. Финал

— Да не знаю я! — выпалила Таня, — Пойдем скорее. Пока еще не слишком поздно...

Мне становилось все паршивее. Когда я позвал сюда Шаманова, чтобы он вызволил Любу — я совсем не рассчитывал на то, что Акалу сам попадет под Аленкин суд.

Ситуация была серьезной. Ибо кончались Алёнкины суды всегда одинаково — казнью. Богиня вообще обожала судить и выносить смертные приговоры. При этом лично Алёна, разумеется, судила только важнейших политических преступников. Или тех важных магократов, кто был обвинен в ереси против Имперского культа...

— Тань, а что я могу сделать? — я печально поглядел на сестру, потом вообще отвел глаза, — Алёна меня не примет. Я её уже месяц не видел. А Шаманову нужно было действовать осторожнее. Я знаю, как он обожает свою вампирку, он наверняка наболтал Алёне дерзостей, он сам виноват...

Таня помрачнела.

Потом уставилась на меня.

Мы с сестрой молча смотрели друг другу в глаза, никто из нас не говорил ни слова, но слова говорить было и нельзя — Алёна бы узнала, если бы я или Таня сказали о ней нечто неуважительное.

Алёна была вездесуща, спрятаться от неё можно было только в своих мыслях.

Однако сейчас говорить вслух было и не нужно. Я понимал Таню, а она понимала меня.

Старая история повторялась.

Алёна уже казнила Пушкина. Мой друг Пушкин после победы над Либератором стал офицером снабжения, но попался, когда спекулировал на поставках оружия для войны с Луизианской Империей, за что и принял смерть.

Алёна убила моего наставника Словенова, за то, что он отказался признать её настоящей Богиней и распространял правду о Крокодиле. А еще за то, что Словенов единственный возможно знал, как сразить Алёну, где её Кощеева игла...

Казнен был даже мой брат Петя. Китайские культиваторы пытались сопротивляться Богине, и Петя некстати оказался в их компании.

Алёна была безжалостна, и ни в одном из этих случаев я не смог помочь моим друзьям или родичам.

А теперь, выходит, пришел черед Шаманова — моего лучшего друга...

— Саш, если ты будешь просто стоять и ничего не делать — я сама пойду к Алёне, — жестко произнесла Таня, нарушив наконец молчание, в её глазах блестели слезы, — Тот Саша, которого я знала, всегда защищал друзей. И не был трусом. Ты изменился, братик. И не в лучшую сторону.

Я тяжко вздохнул:

— Тань, тебя не допустят к Богине. И меня тоже.

— Но ты же её муж!

— Хех...

Я мрачно усмехнулся.

— Ну хорошо. Стой здесь, сестрица. Я попробую.

— Попробуешь? — Таня уткнула руки в боки, — Твоему другу грозит смерть!

— Ну я же сказал,я попробую... А ты жди здесь. Или в моих покоях. Сама к Богине не ходи ни в коем случае. Мне не хватало еще...

Я не окончил фразы.

Но мы снова поняли друг друга.

Если Таня сунется к Алене — её возможно саму убьют. И вот этого я уже не переживу. Собственно, Таню точно не пустят к Алёне, но её могли схватить, даже если она просто попросит аудиенции. Такие случаи уже были.

Я вдруг испугался, что у Алёны снова приступ паранойи, как год назад, когда она раскрыла заговор «бывших либералов» и убила за день более сотни АРИСТО — родичей тех либеральных масонов, которых Алёна перебила еще три года назад.

А что если Алёна теперь выдумала заговор «друзей Нагибина» и собирается казнить не только Любу, её мужа Шаманова, но и Таню...

А там уже и до меня дело дойдет.

Я был на самом деле встревожен.

Оставив сестру, я направился во дворец. Туда стражницы меня впустили без всяких вопросов, мне даже дали доехать на лифте до последнего четырехсотого этажа, по дворцу я мог перемещаться совершенно свободно, а вот дальше возникли проблемы...

На входе в башню Богини мне преградили путь трое лейб-стражниц в черно-золотых одеждах.

— У тебя есть целый дворец, Крокодил. А это — покои твоей жены, — хохотнула стражница с веснушками и длинной рыжей косой.

Я хорошо знал эту девку, она всегда веселилась.

Все Аленины стражницы были набраны не из мертвых и нерусских кланов, как было раньше, а из холопок, которым Алёна даровала сверхмощную магию своей божественной волей.

Таким образом нашли продолжение идеи давно канувшего в лету Царя, раздававшего в свое время холопам магию, а еще проекты Павла Вечного, который пытался сделать то же самое — создать из холопов новую магическую элиту.

И нужно признаться, что эти идеи имели смысл, Алёна осуществила их на практике просто блестяще.

Новые стражницы ненавидели всю магократию, они были верны только Богине.

— Моего друга Шаманова судят, — ответил я, — Я желаю заступиться за него. Выступить свидетелем. Такое право у меня есть

— Ничего не знаю, — рыжая надула губки, а потом положила руку на меч, висевший у неё на бедре.

У Алёны все стражницы ходили с мечами...

— Впустите его, — неожиданно грянул из ниоткуда звонкий голос Алёны.

Стражницы тут же расступились, я прошел к лифту, который должен был отвезти мне на вершину Башни Богини, под самые облака, в божественные сферы...

***

Обиталище Алёны представляло собой круглый беломраморный зал с высоким потолком.