Во все Имперские ТОМ 7 Орден

Двери избы хлопнули, вернулся мой брат со слугой. А Таня и Император ушли.

Принцесса жгла меня взглядом своих черных глаз, как будто буквально хотела обратить меня в горстку пепла, типа того, которым стал поехавший Корень-Зрищин.

— Нагибин, если вы немедленно не откажетесь от претензий на трон — мы вас убьем! — выпалила девушка.

— Успокойтесь, моя госпожа. Чаю выпейте…

— Я не хочу чая! — вскричала принцесса, — Вы пришли из другого мира и вы не понимаете наших традиций! Вы плюете на магократию! А так нельзя! Лишь Павел Павлович может занять трон…

— Да, но он не хочет, — улыбнулся я, — Как же свобода воли, принцесса?

— Долг выше любых свобод, — презрительно произнесла Лада, — Мой брат просто еще не понял, что происходит. Но он примет это со временем… А ваша задача — ему помочь. Или… Или…

— Или что? — ехидно поинтересовался я, — Ну, продолжайте.

— Или мы вас убьем, — повторила принцесса, на этот раз твердо, — Вас и ваших людей.

— Да ну? — хмыкнул я, — У меня тут штук двадцать Кабаневичей. И еще остатки наёмников в селе за озером. Ну попробуйте, моя госпожа.

— Вы забыли про четырех дриад, Нагибин, — чопорно напомнила принцесса.

— Чего? Четырех…

Я и правда забыл про четырех дриад. Аргумент принцессы был, мягко говоря, серьезным.

— Трое диких дриад тоже здесь, — сообщила мне Маша, — Они сейчас в лесу, рядом с селом. Мама принцессы говорила с ними.

Принцесса посмотрела на свою маму, как будто с мольбой:

— Мама, ты… Мы должны остановить Нагибина.

Дриада несколько раз моргнула своими бездонными черными глазами. Потом «пропела»:

— Дикие дриады — не то, что я, Лада. Они другие. Они меня едва понимают. Я не знаю, чего они хотят. Не знаю, что они будут делать. Я им не приказываю, дочка.

— Но они могут остановить Нагибина! — страстно заявила принцесса.

— Политика — слишком человеческое, — «ответила» дриада, — Я не вмешиваюсь. Только если моим детям будет грозить опасность.

— Мама, да как можно… — вознегодовала принцесса.

Дриада подошла к девушке и положила ей руки на плечи. Это выглядело странно — дриада выглядела красивее собственной дочери и была на голову ниже неё.

— Я твоя мама, это правда, — «сказала» дриада, — Но я не человек. Мне всё это чуждо. А диким дриадам — чуждо вообще всё. Весь человеческий мир. И они и так убили уже многих возле Петропавловки. Их жажда крови велика. Они не оружие. Если использовать их, как оружие — они могут проникнуться вкусом крови, как медведь-людоед. И тогда будет большая беда. Хочешь моего совета? Помирись с Нагибиным.

Я в принципе был готов к примирению. Тем более что три дикие дриады, с которыми могла общаться только мама принцессы, располагали именно к миру с принцессой.

Я понимал, что три дриады тут всех развалят за пару минут, и никакие Кабаневичи с остатками наёмников мне не помогут. Значит, мне нельзя принцессу даже пальцем трогать. Иначе быть беде — дриада выразилась совершенно ясно, стоит мне только начать угрожать принцессе или Павлу Павловичу — мне сюда тут же приведут трех диких дриад с их смертносными песнями. А солярис-бомбы, чтобы от них отбиться, у меня нет…

— Я в общем-то ни с кем и не ссорился, — заметил я, — И я не понимаю, откуда вообще взялись дикие дриады, и как вы их сюда притащили?

— Дриад привёл Проходов, — доложила Маша, — Из одиннадцатого тысячелетия до нашей эры. Уж не знаю, зачем он это сделал. Возможно, хотел нам помочь. А может и нет. А сюда мы их телепортировали. После того, как Этель-Аа-Нуи с ними поговорила и каким-то чудом их угомонила. Ты бы видел, что эти твари устроили у Петропавловки…

— Мы не твари, — печально «произнесла» дриада, — Ты просто не понимаешь, девочка моя. Диких дриад даже я с трудом понимаю.

— Да я не имела в виду ничего плохого, — дернула плечами Маша, — Любое сотворенное Господом существо можно назвать тварью…

— Ладно, хватит, — распорядилась принцесса, отстраняясь и отступая на шаг от своей матери, — Что вы предлагаете, Нагибин?

— Вот это уже деловой разговор, — хмыкнул я, — А предлагаю я три вещи. Во-первых, пока что нам следует оставить разборки за престол и выяснения, у кого яйца круче. Это всё дележка шкуры неубитого медведя. Во-вторых, мы ждём звонка от самозванца. Ублюдок должен был выйти со мной на связь еще десять минут назад, но он не звонит. Это напрягает. А в-третьих… Вместо того, чтобы сажать на престол Павла Павловича, которому этот престол нахрен не сдался — я предлагаю всем обратить внимание вот на это…

Я указал на стол, где все еще лежала композиция, созданная Корень-Зрищиным. Круг из сухарных крошек, внутри него голова сушеной рыбины с чесноком во рту.

— Вот это ответ, — пояснил я, — От этого дерьма зависит наша жизнь. Гностический Либератор явно идёт сюда, и когда он придёт — все наши разборки потеряют всякий смысл. Нам нужно разгадать этот ребус.

— Что тут собственно разгадывать? — влезла Маша, — Очевидно, что голова рыбины — это самозванец, а чеснок во рту у этой селедки — это Гностический Либератор, он внутри самозванца…