Во все тяжкие 3 (СИ)

Кое-как попадая в клавиши трясущимися пальцами, набрал номер Валеры и попросил его срочно ко мне придти. Чуть успокоившись, зашёл в гостиную и предупредил Женю, о его скором визите. С Останиным разместились не кухне.

— Лёха, что, полная жопа? — Валера, сидящий напротив, смотрел на меня с тревогой.

— Хуже. У нас добавился, бл@дь, ещё один концессионер! Некий господин Смоленский, Александр Павлович. — и я пересказал ему слова Березовского со своими первыми выводами. — И мне снова надо теперь лететь в Москву новому партнёру на смотрины.

Только закончил, как телефон зазвонил снова. Поднимать трубку желания никакого не было, я просто боялся очередных плохих новостей. За меня ответил Валера:

— Да… Мы дома… Ждём… Матанцев с Казанцевым едут, скоро будут. — пояснил он мне.

— Валера, ты знаешь… — протянул я. — А мне по…уй, что они едут. В утешении я не нуждаюсь, а помочь они точно ничем уже не смогут.

— Лёха, ты чего? — уставился Останин на меня. — Мы же вместе все… Одна команда…

— Вот и прое

b

али всё вместе, одной командой! — я уперся головой в стену.

Тут в кухню зашла Женя.

— Что случилось? — спросила она.

— Опять в Москву через пару дней ехать. Надоело уже. — улыбнулся я криво. — У юристов какие-то очередные вопросы к документам появились. Подписание затягивается на неопределённый срок.

— Понятно… — расстроилась она.

Матанцев с Казанцевым появились через час, в квартиру заходить, по понятным причинам, не стали, и мы устроились на лестничном пролёте между четвёртым и пятым этажом. Честно говоря, видеть мне их двоих совсем не хотелось, что я и озвучил:

— Приехали сообщить, что среди наших концессионеров теперь ещё и некий банкир Смоленский? Я в курсе, с Березовским разговаривал. Если нет путей решения всех этих проблем, разговаривать нам не о чем.

— Алексей, прекрати истерику. — спокойно отреагировал на мои слова Матанцев. — Сейчас самое неподходящее для этого время. Всей этой ситуацией озабочен не только ты, но и все мы. И даже Березовский, который разговаривал сегодня с Егоровым. Олег мне и позвонил.

— И что сказал Егоров? Дайте-ка угадаю — терпеть, а потом посмотрим? — ухмыльнулся я. — Это не ваших родителей за подброшенную наркоту посадили, и не вас в подвале на цепи держали. А ты терпи, Алексей, оно как-нибудь само рассосётся, да? Виктор Петрович, — меня несло, — это вы в сложившейся ситуации виноваты! И только вы! Я в ваших хитрых оперативных играх нихрена не понимаю, курс оперативно-розыскной деятельности не проходил, и действовал исходя из своих представлений о целесообразности. Это вы должны были за меня думать, а потом подсказывать и направлять. Я хоть один косяк за время сотрудничества с вами упорол?

— Нет. — спокойно ответил Матанцев.

— И какой из этого можно сделать вывод?

— Что я во всём виноват. — кивнул он. — Ты это хотел услышать?

— Да.

— Полегчало?

— Да.

— И слава богу. — удовлетворённо кивнул он. — А теперь к делу. В беседе с Егоровым Березовский однозначно дал понять, что вся эта инициатива Гусинского со Смоленским ему категорически не нравится. Борис Абрамович в серьёз опасается, что совместного бизнеса не получится, и это, в первую очередь, отразится на тебе, Алексей.

— Да что вы такое говорите? — криво улыбнулся я. — Да неужели?

Матанцев не обратил на мои реплики никакого внимания и продолжил:

— Короче, Березовский, как запасной вариант, предлагает пойти к Президенту и сообщить о тебе, Алексей… — генерал смотрел мне прямо в глаза, а Валера с Володей аж присвистнули.

Всё, пи

zd

ец, приехали… От чего пытался убежать год, к тому, в конце концов, сам и прибежал… В лучшем случае, «золотая клетка». О худшем варианте думать не хотелось.

— Ну, что могу сказать… — хриплым голосом сказал я. — Это он оху…нно придумал. А вы, я вижу, Виктор Петрович, уже склоняетесь к этому варианту?

— Я обязан просчитывать все варианты. — кивнул он.

— Дайте мне минуту подумать. — попросил я.

Но о «золотой клетке» думать не стал. Приемлемых для меня вариантов, на самом деле, оставалось только два — или я работаю на Гусинского, Смоленского и Березовского, хоть как-то пытаясь сделать так, чтоб они, в конце концов, стали работать на меня, или сваливаю за границу, и начинаю там всё с самого начала.

— Виктор Петрович, сможете мне и моим родителям сделать иностранные паспорта на чужие имена? — спросил я генерала.

— Лучше это через Егорова провернуть. — нисколько и не удивился он моему вопросу. — В Москве подобные вещи не так контролируются. Но ты же понимаешь, Алексей, что это вообще крайний вариант? За границей всё это повторится, только нас рядом не будет.

— А мне и здесь это не сильно помогло. — не удержался я. — С Егоровым сам поговорю, тем более, через пару дней всё равно в Москву лететь.

— Как скажешь. — кивнул Матанцев. — Но это всё, повторюсь, крайний вариант. Если ты сумеешь и Смоленского с Гусинским… перетянуть на нашу сторону, только представь, какие открываются перспективы? С какого-то момента ты станешь просто неприкасаемым, и мечты Гусинского могут постепенно сбыться, но уже под твоим чутким руководством. Подумай об этом, и не пори горячку. Обещаешь?