Воcхождение Светлого

– Мне скучно. – Знакомые властные нотки не оставили сомнений, что перед ней Дракон. – Твоя драма с местью мне наскучила. Ты не играла со мной уже две недели.

Чживэй замерла. Похоже, она недооценила проблему Дракона, однако даже в страшных кошмарах она не представляла, что ему попросту станет скучно. Бессмертные и правда мыслили иначе.

– Ты отнял у меня единственное, что действительно имело значение, – проговорила Чживэй безэмоционально, чтобы не разозлить Дракона.

– Не глупи. Человечишкой больше, человечишкой меньше. Мы с тобой другие, Чживэй.

Голос его был мягок и игрив, однако определенно не стоило недооценивать опасность, которую излучал Дракон.

– Как ты убил его?

– Это легко! Кара небесная, – улыбнулся Дракон. – Светлые так казнят предателей. Его мать умрет такой же смертью. Не правда ли, забавно? Мне удалось порадовать тебя?

– Тебе… удалось порадовать меня, – сдержанно произнесла Чживэй, сжимая руку в кулак до крови.

– Чудесно! – тот расслабленно улыбнулся. – А теперь на поиски Белого дракона!

Чжао Шэнь

– Указ императора: пятый принц Истинный восьмой Чжао Юхэ предал императора и человеческий род, питаясь сердцами простых людей, и должен быть казнен.

На площади наказаний собрались все вышестоящие чиновники, министерство наказаний настояло, что явиться должен каждый, кто считает себя преданным императору.

Большинство были подавлены: казни высокопоставленных лиц – огромная редкость. Чаще всего их отправляли в ссылку или лишали силы, но казнь? Да еще и принца!

Даже те, кто хотел избавиться от Чжао Юхэ в борьбе за престол, не хотели наблюдать за его смертью.

Заметив Хэлюя рядом с собой, Шэнь слегка склонился, чтобы услышать шепот слуги.

– Евнух Цай сказал, что все готово.

Шэнь кивнул. Вот и настал момент, о котором он грезил много лет. Его месть свершится – сын и мать погибнут в один день. Две жизни за две жизни.

С самого начала Шэнь и Чживэй планировали избавиться не только от Чжао Юхэ, но и от его матери, поэтому сегодня было отправлено два послания.

Одно – Чжао Юхэ, где его вызывали в Запретный город, чтобы выманить из убежища. В письме говорилось, что если он не явится в течение суток, то его ждет неминуемая смерть.

Второе послание попало в руки матери Юхэ, Ян Иннин. В нем говорилось о помиловании, но для него нужно явиться сегодня в Запретный город. Тогда Чжао Юхэ ждало бы разбирательство и судебное дело, а указ о предательстве удалось бы приостановить.

И Ян Иннин, которая не знала ничего о местонахождении сына, почти самостоятельно, разве что с небольшой намеком от доверенного евнуха, пришла к плану явиться в облике сына, чтобы выиграть ему время. Разумеется, никакого листка о помиловании не существовало. А люди Шэня помогали Ян Иннин сменить обличие. За немалые деньги, что госпожа Ян выплатила собственному убийце, ей удалось воплотить свой план.

Чжао Шэнь хорошо себе представлял самодовольное выражение лица госпожи Ян, которой казалось, что она вновь обвела всех вокруг пальца. Именно так она выглядела, когда смотрела на него, после убийства его семьи.

– Нет! Нет, – раздались крики. – Император! Простите меня! Я не предатель!

Сквозь толпу Шэню не удавалось разглядеть врага. Подставного Юхэ выволокли вперед: белые одежды, волосы рассыпаны. Он упал на колени и начал биться лбом о землю.

– Помилуйте! Я не предатель! Позовите императора! Я не предатель!

Никто не шелохнулся, чтобы ему помочь.

– Подождите!

Дурашливый принц Чжао Шэнь сделал шаг вперед, а затем еще один – и подбежал к старшему брату, упал перед ним на колени. Заботливый брат достал платок, обтирая тому разбитый в кровь лоб.

– Госпожа Ян, это вам за мою мать.

Зрачки Чжао Юхэ расширились. Ян Иннин никогда нельзя было назвать глупой женщиной, она прекрасно поняла переданное ей послание.

Чжао Шэнь встал и скорбно приложил руку к сердцу, после чего вернулся на свое место в толпу.

Саму казнь Шэнь запомнил обрывками, словно кошмарный сон.

Вот министр наказаний зачитывает указ. Напряжение нарастает, тишина становится звенящей, некомфортной. И вот происходят разрядка.

Луч света опускается с неба, и голова Чжао Юхэ катится по земле. Раздаются испуганные ахи. Женщины и мужчины отворачивают лица.

– Кара небесная свершила свое дело, – подводит итог зычный голос евнуха.

Чжао Шэнь поднял голову в небо.

Мама, брат, я отомстил за вас. Теперь вы можете покоиться с миром. Остался только отец, но это уже моя работа. Ваши обидчики мертвы.

Пошатываясь, Чжао Шэнь вернулся в свой дворец. Едва он переступил порог комнаты, как Хэлюй радостно вскричал:

– Вы, наверное, счастливы, господин! Давайте праздновать!

Однако Шэнь опал на землю. Он ожидал испытать восторг, но вместо этого его охватила скорбь. Он почувствовал себя совершенно пустым, словно сосуд, который давно не видел воды, и успел запылиться.

Месть, которую он так долго ждал, не принесла ему удовольствия. И в эту минуту он мечтал о теплом объятии Чживэй.