Вода и ветер

Елена Георгиевская Вода и ветер. 1-2 (повесть)

Л. В. – литератору, а не прототипу.

You tell me:
Who gives a good goddamn
You'll never get out alive
Don't go dreaming; don't go scheming
A man must test his mettle
In a crooked old world
…
As the crow flies
It's there the truth lies
At the bottom of the well
E-o-leven goes to heaven
Bless the dead here as the rain falls
…
Don't be greedy, don't be needy
If you live in hope you're
Dancing to a terrible tune.

Tom Waits.

____________________

1.

В один, не могу с точностью сказать, насколько прекрасный день я забыла о Лизе; мне напомнили о ней в городе, ставшем для неё гораздо более чужим, чем для меня. То есть, изначально это был город Р. на северо-западе – позор северо-запада 1, мусорный городишко, страшный, как термины в филологической диссертации; мужчины там откровенно некрасивы, а женщины делятся на две категории: малолетние лохушки, соответствующе наряженные, и удолбанные жизнью тётки в просторных кофтах до колен. Только потом вокруг меня на некоторое время возник этакий метафизический Кёнигсберг, которого, по мнению одного известного писателя, никогда не существовало. Впрочем, на фоне Р. любой город кажется мистическим, метафизическим и просто чистым.

Тогда я должна была (согласно просьбе почтенной родственницы) пройтись по магазинам, а я этого не люблю. Миновав тёмно-зелёный новорусский дом в три этажа, я свернула в переулок, забитый толстыми бабами и шмотьём, предназначенным для отпетых натуралок, со всеми этими кружевами, блёстками, вырезами, разрезами; отдельного внимания заслуживали брюки с талией, приходящейся на середину задницы, что вполне адекватно отвечало особенностям российского климата, с одной стороны, и особенностям анатомии человека, с другой. Ну да, подумала я, ведь «женщина – не человек», к чему ей нормальные брюки? Вообще, наша плебейская мода, результат взаимной приязни японских проституток «когару» и геев-модельеров, как нельзя более соответствовала характеру типичного потребителя – малообразованной малолетки в стиле «я не такая, я жду трамвая; а, впрочем, подождите, сколько дадите?» Торговка перехватила мой взгляд и спросила: вас что-то интересует? – хотя в моих глазах должен был отражаться не интерес к её товару, а завещанное Нахманом из Брацлава 2 радостное удивление перед всё новыми и новыми гранями неопровержимой глупости бытия.

Тут появилась Мариша. Мы когда-то вместе учились, хотя это вовсе не повод для общения. Я не буду говорить о ней подробно, потому что Мариша – это архетип.

– Шалом лакхм, Мирьям 3, – сказала я. Торговка решила, что я – лицо кавказской национальности, и испуганно оставила меня в покое.

– Надо же иметь такую наглость, – сказала Мариша. Я не видела её года два. – И ты думаешь, что это кошерное приветствие, а?

Мы ушли. Мы были убеждёнными предателями родины, родной религии и традиций. Это очень помогало нам в жизни и в общении друг с другом.

Она тоже ненадолго заехала к родственникам и теперь жгла в их квартире благовония под аккомпанемент какой-то индийской брехни. Я ехидно напомнила, что сейчас шаббат, зажигать огонь не рекомендуется, и убери от меня подальше ветчину, в ответ на что последовало предложение отправиться вон, то есть, в рай, к моему прадеду-протоиерею, который меня немедленно убьёт и будет прав. Потом она спросила, как дела. Конечно, я сказала, что в порядке, кроме научной работы, которая висела у меня над головой, как труп самоубийцы, да ещё моя девица свалила в Питер, так что придётся искать другую.

– А мужики тебе окончательно надоели? – спросила Мариша.

– Если бы мужики молчали, у меня было бы к ним меньше претензий. Но с ними надо г о в о р и т ь, строить о т н о ш е н и я, ведь не у каждого хватит мозгов ограничиться one night stands 4. И они достали, они мне рассказывают, какой я, по их мнению, являюсь, и какой женщина, по схеме патриархата, должна быть…

– Да-да, все говорят одно и то же. Лиза характеризовала мужиков как существа с разными размерами половых органов и одной и той же ерундой в башке.

– …и большинство не верит, что я на самом деле такая, какой являюсь на самом деле. Думают что угодно: что я их поддразниваю с целью привлечь к себе внимание; что я пытаюсь носить маску; что я постоянно вру; что чёрт знает что. А если кто-то, из числа самых умных, и понимает, что женщина может быть такой, то смотрит, как на марсианку. И потом, они делятся на два типа. Одни считают, что «баба должна давать», а другие – что «женщина должна отдаваться». А я не могу «давать», и с каждым годом мне всё больше надоедает весь этот бред.