Водяной. 2 уровень

- Нет, немножечко больше, – Даша поморщилась, как будто вспомнила что-то неприятное. – У корпорации есть еще два терапевта, которые следят за текущим состоянием здоровья сотрудников, но, как назло, именно сейчас оба находятся в отпуске. Рожкову это показалось подозрительно, тем более и медсестры подтвердили, что, как правило, оба сразу никогда не отсутствовали. Выяснилось, что их чуть ли не принудительно Раскевич отправил отдыхать, ничего не объясняя. А в довершение отсутствует и Валера. Он психиатр, вроде как аспирант профессора, но сейчас тоже то ли на каникулах, то ли еще где-то.

- Как интересно, – протянул я, перебив Дашу. – И с чего бы вдруг все так удачно сложилось? Складывается ощущение, что наш уважаемый Лев Давыдович избавляется от нежелательных свидетелей.

- Свидетелей чего? – не согласилась со мной Дарья. – Думаешь, это он вас запер в кабинете? А зачем? И почему сбежал? К тому же, отправить в отпуск – это не значит избавиться.

- Хорошо, допустим, а сам-то Раскевич где? – не сдавался я в своих подозрениях.

- Максим, ну я-то откуда знаю? – голос девушки стал на тон выше. – Имей совесть, мне Рожков вчера все нервы истрепал, теперь ты еще со своими расспросами. Я тебе и так уже рассказала все, что знаю.

- Ну ладно, ладно тебе, – сдал я назад, чувствуя, как в виске от возбуждения пульсирует жилка. – А под замок нас всех зачем посадили?

- Не знаю, – устало повторила девушка. – Я ж говорю тебе, Рожков кипиш поднял ужасный. Устроил истерику, что «Берлога» является важным государственным проектом, поэтому он будет наводить порядок железной рукой. И с его слов, мы не в камере, а просто под охраной.

Она вздохнула и писклявым голосом явно кого-то передразнила:

- Обстоятельства требуют самых решительных мер!

Она опять вздохнула и подошла к монитору, возвышавшемуся над медицинским агрегатом с кучей непонятных датчиков, несколько секунд поизучала показатели, а потом повернулась ко мне:

- Максим, тебе надо немного поспать. Давление подскочило, пульс тоже. Это нехорошо, так что давай, будем отдыхать.

- Да какой спать, хватит уже! Выдрыхся! – попытался возразить я ей, с ужасом наблюдая, как девушка ловкими умелыми движениями отламывает кончик ампулы и набирает прозрачную жидкость в шприц.

- Надо, Максим, надо, – не слушая меня, Кнопка вонзила иглу в катетер на моей руке, ловко вжала поршень, а затем улыбнулась мне. – Поспи и подумай, где мы с тобой гулять будем, когда ты на ноги встанешь.

Я хотел ей сказать, что так нечестно и она пользуется своим служебным положением и заодно моей беззащитностью, но мой язык уже отказывался мне повиноваться, а мозг провалился в сон.

Спал я вопреки обещаниям Кнопки без сновидений. Да и самой девушки в комнате, когда я вернулся в реальность из лап то ли Морфея, то ли морфия, не оказалось.

Рядом с кроватью сидел смутно знакомый мне юноша. Хотя нет, не смутно.

- Дима! Дружочек! А ты что здесь делаешь? – спросил я у него, открывая глаза и понимая, что мое тело потихонечку начинает меня слушаться.

- Мы разбираемся в причинах вашего зависания в виртуале, Максим Александрович, – бодро, как по бумажке, отрапортовал Дима.

- Ну и как? – елейным голоском спросил я у него. – Выяснили, кто та сволочь, что так подло подшутила надо мной?.

- Пока нет, – вздохнул Дима. – Но мы работаем над этим.

- А где тогда твой воспитатель Лев Давыдович? – все тем же тоном спросил я и с удовлетворением заметил, что Дима вздрогнул. – Почему он не спешит поинтересоваться моим самочувствием? Только не говори мне, что никогда не общался с ним ближе, чем того требовали служебные отношения.

- Я правда не знаю, – затараторил Дима. – Раскевич обманул меня, и я уже все рассказал сотрудникам Системы.

- Скучно с тобой, Дима, – вздохнул я. – Никакой романтики.

- Максим Александрович, как вы себя чувствуете? Вы способны отвечать на наши вопросы? – Голос с другой стороны кровати прямо-таки сочился официозом, но был абсолютно мне незнаком. Впрочем, как и его обладатель, в чем я смог убедиться, крутанув шеей в его сторону.

- Пока не могу, – начал ерничать я. Конечно, тенденция, прямо скажем, нездоровая. Рассказывать об этом окружающим, конечно, не следует, но самому себе-то можно признаться? У меня начала развиваться аллергия на официальные структуры и их сотрудников. Стоило только осознать присутствие в комнате человека из Системы, а это несомненно был ее представитель, как резко испортилось настроение и пропал всяческий конструктивный настрой.

- Почему не можете? – голос сотрудника Системы был каким-то излишне механическим, поэтому я решил называть его просто «Мистер Робот». Ну, по крайней мере, пока не представится.

- Дима, – громким шепотом позвал я компьютерщика «Берлоги». – Скажи дяденьке, что я в туалет хочу, но его стесняюсь. Пусть он мне утку подержит, а то у него костюм будет пахнуть детской неожиданностью.

«Мистер Робот» подавился воздухом, а Дима посмотрел ошалелыми глазами сначала на меня, подумал, ничего не сказал и перевел взгляд на Системщика.

- Максим Александрович сказал, что ему в туалет надо. Что делать?