Водяной. 2 уровень

И дверь закрылась с противным жужжанием электронного замка. Я сначала хотел было повозмущаться, поорать, позвать кого-нибудь для прояснения текущей ситуации, но понял, что для подвигов рановато. Я пока слишком слаб – голова гудит и непрестанно кружится, сил нет даже для того, чтобы просто встать с кровати. Ладно, тогда подождем.

Я устроился поудобнее на подушке и, строя самые разнообразные планы мести всем, кто участвовал в моем заточении, незаметно уснул.

Потянулись тоскливые дни в этой псевдобольничной палате. Меня исправно кормила какая-то медсестра с повадками охранника концентрационного лагеря, а утку выносила с таким видом, что я каждый раз вжимался в подушку, опасаясь, как бы меня этой уткой здесь и не пришибли.

На вопрос, куда подевалась милейшая Дарья Константиновна, мне сухо ответили, что девушка отправлена домой для отдыха после бессонных ночей у моей кровати. Вот только убедиться в этом возможности у меня не было, смартфон мне никто и не подумал возвращать, а на просьбу принести что-то почитать я получил стопку библиотечных книг еще прошлого века издания.

- Пользование электронными гаджетами для вас сейчас противопоказано, – сухо пояснила мне лжемедсестра и передернула затвор пистолета под юбкой. Ну, по крайней мере, мне в ее голосе послышался именно такой лязг, отчего желание задавать дополнительные вопросы если не исчезло, то малость поутихло.

Я ел, спал и читал «Дети капитана Гранта». Первый и последний раз я читал эту книгу лет двадцать назад, а может быть даже раньше. Всю подобную классику я перечитал уже классу к восьмому и взялся за более актуальную литературу.

Так прошла неделя. Я уже чувствовал себя вполне сносно и исподволь начал интересоваться у милейшей «домоправительницы», когда же меня наконец отпустят домой. Или я все-таки под арестом? Тогда надо определиться с датой расстрела, чтобы я успел побриться и купить свежее шелковое белье для данной процедуры.

Медсестра нервничала и отвечала мне, что завтра или послезавтра придет Дарья Константиновна и все зависит от ее решения, потому что «она сейчас среди врачей главная». Я решил немножечко усилить нажим и стал требовать зарплату за очередной месяц, мотивируя это тем, что раз не арестован, то это значит, что мне положены деньги.

Зачем? А я хочу, как обычно, вызвать «жрицу любви» и устроить оргию. Кстати, а где все-таки господин Назаров, который всегда являлся активным участником подобных шабашей… Как отсутствует? Так давайте вызовем его, я в одиночку такими вещами отвык заниматься…

В общем, тетя-кремень сдалась! Едва не швырнув в меня уткой, она хлопнула дверью, замок щелкнул, и я остался один. Устроившись на подушках поудобнее, взял томик «Таинственного острова», подумал, что побег в лучших традициях голливудских боевиков делать глупо, а без провокаций дождаться ясности не получается.

Правды ради, скорее всего, моя история в «Берлоге» завершена. В ближайшие пару часов появится пара санитаров, мне вернут мои вещи и трудовую книжку, а затем вежливо, но настойчиво укажут на дверь. И пока этот вариант меня устраивал. Тем более, если он к тому же устраивает всех окружающих.

Раскевич смылся, Володя, как обычно, на своей волне, я никому не нужен и неинтересен. Найду Кнопку и приглашу ее на свидание, а потом найду нормальную работу, далекую от государственных разборок и постоянных угроз.

Я не супергерой и никогда не собирался им стать. Особенно в ситуации, когда это никому, кроме меня, не нужно. Однако новый посетитель моей обители заставил меня резко изменить мнение о происходящем. Видимо, еще помучаемся…

На пороге комнаты стоял господин Рожков, собственной персоной! Сам! Лично!

Признаюсь честно, при виде этого человека на пороге я напрягся. Во-первых, я никогда не любил безопасников. А во-вторых, конкретно с данным товарищем у нас как-то сразу отношения не сложились. Вдруг отомстить решил или поизгаляться над инвалидом.

Но Рожков явно оказался мудрее или, может быть, хитрее, чем я про него подумал.

- Максим Александрович, здравствуйте! – на лице безопасника была такая искренняя улыбка, что я непроизвольно несколько раз моргнул, проверяя, не снится ли мне все это. – Как ваше здоровье? Не надо ли чего-то?

- Здравствуйте, уважаемый, – привстал я на кровати. – Извините, но в упор не помню вашего имени-отчества. Возможно, последствия травмы…

- Все может быть, – дипломатично заметил Рожков. Хотя сдается мне, он прекрасно помнил, что никогда не называл мне своих данных. Просто не стал акцентировать на этом внимания. – А так вообще очень легко запомнить, я как Пушкин – Александр Сергеевич.

- Ну надо же, – в притворном восторге покачал я головой. – Такой человек и такое имя.

- Максим Александрович, – теперь уже напрягся Рожков. – Ну зачем вы так? Я же пришел с вами нормально поговорить, продуктивно, так сказать. К чему все эти ваши ерничанья, переходящие в откровенное хамство? Вы же переговорщик, и, как мне говорили, неплохой.