Водяной

Поднявшись на любимый холм, я осмотрел окрестности. Полупустыня, весна. Цветет все, прямо-таки бушует. Тварей всяких разных ползает и летает. Для большинства солдат, кстати, это все очень и очень опасно. Непривычны они к тому, что паук размером и видом похожий на обычного крупного крестовика является каракуртом, смертоносной «черной вдовой». Что забавная тварюшка с задранных хвостом — скорпион. Уже трех схоронили, двух от укусов змей, одного шершни закусали. Здешние шершни совсем немного уступают знаменитым южно-восточным. Но что интересно, солдаты не ропщут. Служат и служат. И рады-радешеньки, что у Озерова служат. Рук тот сам не распускает, воровать не дозволяет, шпицрутенами насмерть не запарывает. При мне только один солдат палок получил, за пьянку, и то всего десяток. А когда его после экзекуции перевести хотели обратно в Оренбург, тот слезами обливался и просил офицера не высылать его. Похоже, жизнь в России весьма и весьма разнообразна. Коль фактически из боевого похода солдаты уходить не хотят. Сзади раздался конский топот, на холм взлетел молодой корнет, один из товарищей Лермонтова.

— Любуетесь, господин Захар-бай? — Пружинисто соскочив с коня, поинтересовался он.

— Да. Пустыня красива круглый год, но весна — это весна. — Коротко кивнул я, протягивая ему свой бинокль французского производства. — Поглядите.

— Вы правы. — Коротко, из вежливости бросив оптику к глазам, ответил корнет. — Мы с товарищами просим прощения у вас за вчерашнее поведение. И мы знаем, что вы вытащили Михаила. Спасибо вам.

— На здоровье. — Я усмехнулся и забрал протянутый бинокль. — Смотрите, корнет, здесь сейчас пусто, но лет через сто здесь будут стоять крупные города. Вон там, западнее и чуть северней, построят космодром, место, откуда люди будут запускать в безвоздушное пространство над планетой свои корабли. Хотели бы подняться на четыреста верст над Землей, корнет?

— А вы прожектер, Захар-бай. — Засмеялся парень, задирая голову и смотря в ярко-синее небо. — Но хочу. Это просто мечта моя — подняться над твердью земной. Хочу попробовать построить монгольфьер и взлететь.

— Ну, это, пожалуй, я смогу вам устроить. Самого заинтересовали. Озадачу, пожалуй, мастеровых в Коканде, там весьма талантливые люди есть. — Я засмеялся. А что, шелка у меня полсотни тюков есть, корзину из тростника сплетут, веревок конопляных хватает. Почему б не полетать?

— Ловлю на слове, Захар-бай, и разрешите откланяться. Господин майор отправляет в короткий поиск, служба. — Корнет лихо взлетел в седло, козырнул и наметом слетел с холма к строящемуся около штабной палатки драгунскому десятку.

— Ну-ну. — Я улыбнулся и поглядел на взошедшее солнце. Пора и мне прогуляться. Я последнее время, конечно, на суше себя вполне себя неплохо чувствую, но все-таки я — водяной. И для меня без воды дискомфортно, потому исчезну на денек-другой. Прошвырнусь по окрестным речкам, подземным водам, погляжу, что интересного хранят они. По Сырдарье пробегусь, на остров загляну, к аватарам. Уйти-то они ушли, оставили на меня свое хозяйство. Но кажется мне, что порой краем глаза богини как-то сюда заглядывают. По крайней мере, ощущение такое. И потому не стоит оставлять их надолго без пригляда. И вообще, через три недели должен приехать Перовский на стыковку тракта, то есть закладку Среднего Форта. Туда и наиб приедет от лица эмира, торжественно запустят тракт в службу. Купчин понаедет со всех сторон. Их, кстати, уже немало. Вон, пылит караван фургонов, почти как в США на Великих Равнинах. Ну а что, сейчас не надо везти много воды, пары фур хватит на тот кусок, который остался. Однако, караван немаленький, около сотни фур, кто-то торопится. И гружены серьезно. Интересно, чем?

Подскочивший к купчинам конный разъезд быстро утратил интерес и ускакал дальше, а караван пополз дальше. А я решил уточнить свой интерес, взял под контроль пролетавшую мимо птаху и просмотрел несколько фургонов. Так и думал, промка. Ткацкие станки, если конкретно. Похоже, кто-то вкладывается в перспективные производства. Скорее всего, шелковые. Бизнес есть бизнес, многие хотят получать прибыль. Так что нормально.

И я исчез, уйдя в водный поток под холмом.