Водяной

— Нет. Винтовки английские, но их может купить любой, у кого есть деньги. Это не военные, а спортивные винтовки, выделки лондонского мастера Самюэля Стаденмайра. Дорогие, и очень точные. Их даже не для охоты, а для соревнований в дальней стрельбе покупают. — Ответил мне начальник местной тайной полиции, и покачал головой. Человек явно не одобряет произошедшего. И это при том, что руки у него не по локоть, а по плечи в крови. Но таких малых детей здесь не казнят. Даже за воровство сразу руки не рубят — полсотни палок за первое попадание, и если выживешь, то отпустят. Другое дело, что мало кто выживает, даже учитывая, что палачи не сильно усердствуют. Потому как после экзекуции отлеживаются в местной тюрьме, на древних циновках, никто за санитарной обработкой ран не следит. Это я точно знаю, так как выхаживал одного пацаненка в Бухаре. Помер бы мелкий воришка, но я его вылечил, и теперь у меня в столице ханства есть небольшая шпионская сеть из мелких и горластых боласят. А на пацанов редко кто внимание обращает. Сделал про запас, да и подкармливаю пацанят. Не сильно, но пригоршня меди позволяет им есть пусть просто, но досыта. И не воровать при этом. Правда, разок пришлось укоротить на голову одного чинушу, мать его, попытался наехать на мальцов, здорово избил троих из них. Но это так, к слову.

— И явно нет свидетелей… — Я поглядел на улицу. Перекресток рядышком, причем выходит на торговую площадь, где народу толпилось множество, вид-то отсюда, с этого склона, на наше действо, был прекрасен.

— Откуда? Нет, если бы жители маххалли узнали бы об этом — забили бы убийц, спору нет. Но откуда они знали? — Человек в сером халате пожал плечами. Ну да, впрочем, даже если он что-то знает, то совершенно не факт, что будет со мной делиться. Служба, она и здесь служба. Впрочем, я больше чем уверен, что сарбазы прочешут город частой гребенкой. Но вот в результате не уверен совершенно, работали явно профи высокого класса. Здесь таких мало, патриархальное общество. Голову отрезать могут, а вот сделать это тайно — с трудом.

После еще нескольких фраз я распрощался с местным Мюллером, помахал рукой Ренскому, уезжающему в эскорте губернатора, и оглядел двор, с которого меня пока никто не гнал. Хозяева мертвы, а для соседей я один из власть придержащих, с которым даже сам хан парой фраз обменялся.

Вроде ничего, за исключением обрывков бумажных свертков, здешних патронов. Ну да, скусили и выплюнули. По привычке. Шесть бумажек валяется, никто на них даже внимания не обратил. Здесь не МУР, и не ТуркЧК. Винтовки прибрали, тела погибших унесли, может что еще, а кому эти бумажки нужны? Кроме меня, аккуратно собравшего их в свернутый из чистого бумажного листа кулек. Для человека это не улика, точнее, для здешнего человека. В моем мире уже тянет на приговор, по анализу ДНК. Слюни то на бумаге остались. Ну а мне… я не стану проводить сложных анализов. Я ведь водяной, и в помощницах у меня русалки. Мы уже не люди, а нелюди. И кое-что у нас и от рыб есть. А именно — обоняние. Нюх рыбий настолько тонкий, что против течения за километр чует каплю крови. Ну, и прочее, не хуже. И потому для меня отпечаток запаха с этих огрызков уже ценнейшее подспорье в поисках. Но один я буду искать долго, очень долго. Рыбы мне тоже не помощники. А вот крысы… этих тварей здесь хватает, они вездесущи, их особо и не гоняют, так как крысы прочищают сливные арычки.

Потому я аккуратно исчез из поля зрения, и скоро сидел на небольшом камне в укромном уголке, где никого обычно не бывает. Симпатичное такое место — развалины старого мавзолея, шаткие, того и гляди обвалятся. Даже пацаны не рискуют здесь лазить. Зато через них течет вполне себе приличный арык, и внутри есть небольшая полянка, на которой сейчас постепенно прибывают крысы. Желто-серая брусчатка из обожженной глиняной черепицы постепенно меняет цвет на серый.

Крысы умные твари, иначе бы не расплодились бы в таких количествах. Управлять ими и сложно, и просто. Потому я никуда не тороплюсь, старательно передавая крысам задание.

Те по очереди подходят, внимательно нюхают бумажные огрызки, и садятся на свое место. Ничего, послужат мне — получат много свежей и вкусной рыбы. Да и корней рогоза можно подкинуть, и солодки. Устрою им пир, так сказать. Можно и зерна пару тонн прикупить, но это будет слишком. Впрочем, мои работнички и сами себя вполне в состоянии им обеспечить.

Ну а после инструктажа отпустил своих серых и длиннохвостых помощников и помощниц по делам. Крыски, они ведь народ занятой, но помимо своих дел и для меня попутно поработают. И сам ушел, у меня здесь дел хватает.