Водяной. Книга 3

— Добрый день, уважаемый мастер. Да пребудут ваши дни в мире. — Велеречиво начала было Айлин, но закашлялась. А Мавия просто помахала рукой. Девушка еще вчера жутко боялась остаться изуродованной калекой, но нет — все заживало прямо на глазах, регенерация (какое умное слово) была фантастической. Рубцы на груди затягивались, пополам разорванная левая сиська снова стала целой и красивой. Даже рука начала нормально действовать, только плечевой сустав, очень сильно пострадавший, порой подклинивает.

— Не надо тревожить раненых девочек, красавица. Я просто зашел узнать, как вы. — Улыбнулся табиб и аккуратно опустился на курпачу. — Твои сестры помогли нам найти этот зал. Демон так и лежит, пополам разрубленный и высохший, как древняя египетская мумия. Товарищей, павших в этом бою, мы вынесли, сегодня похороним, до захода солнца. Эпидемия резко пошла на спад, даже дети начали выздоравливать. Всего второй день пошел, а оставшиеся в живых, похоже, в живых и останутся.

— И это правильно. — Из луча света вышла прекрасная блондинка, сыпанув яркими, осыпающимися на пол, искрами. — Ракшаса — ты верно определил, табиб, — питался смертью и душами. Пожрав всех здесь, он бы пошел дальше. Вы сделали что должно, молодцы.

— Вы сделали большое дело, правильное дело. — Из сумрака вышла не менее прекрасная брюнетка. От нее дохнуло арктическим холодом и чистым зимним ветром. — Здесь все будет хорошо. Этот город снова оживет, станет когда-нибудь большим и богатым. Но чтобы память об этом не угасла — напиши книгу, табиб. Красивую сказку, ибо сказка ложь, но в ней намек…

— Вы кто, о прекраснейшие из прекраснейших?!! — Ошалело спросил табиб и поглядел на Марину, преклонившую одно колено.

— Я — Мара, богиня зимней стужи и пределов посмертия. — В руке богини появился черный посох, а голову украсила величавая корона.

— Я — Лада, богиня весны и любви. — Блондинка властно выпрямилась, с ее плеч заструилась золотая мантия, на голове блеснул золотом венец. — Мы здесь по поручению властителя властителей, коего вы зовете Аллахом, человеческий мудрец. Но не стоит говорить об этом всем подряд. Расскажешь эмиру, этого довольно. Тот сам решит, кому это следует знать.

И, улыбнувшись, повернулась к Марине.

— Молодец, девочка, отличный был выстрел. Тебе тут подарок переслали. — И подала небольшую, простую буковую коробочку. — И твоим сестрам тоже. — Около Марины появились несколько таких же.

— А вы, девочки, выздоравливайте. — Мара улыбнулась онемевшим Айлин и Мавие, подошла, провела ладонью над ранами русалочек. — Нормально все заживает, станете еще краше.

Отойдя от русалочек, подумала и внезапно ткнула пальцем в лоб старому табибу.

— Это тебе мой дар, мудрец. Ты проживешь еще немало, по людским меркам. Пользуйся. — И исчезла, растаяв в полумраке.

— До свидания, девочки, я вас еще навещу как-нибудь. Сестрам — привет, и этому соне тоже. Он, кстати, проспит еще пару дней, покуда усвоит всю энергию. — Улыбнулась Лада и рассыпалась золотыми искрами.

* * *

Я, как оказывается, проспал почти неделю. За это время эпидемия закончилась. Смерти прекратились, хотя в живых остался один человек из пятнадцати. Городок стоит молчаливый, смурной, но оживающий. По улицам начали двигаться арбы и люди, наводя порядок на улицах. Карантинный контроль и заслоны сохраняются, но продовольствие в город идет исправно, как и добровольцы-шахиды. По словам мастера Шерзода, по всей стране идут молебны в храмах, за здоровье выздоровевших и упокой умерших. Прислал письмо и эмир, лично поздравил с окончанием эпидемии и сожалел о погибших.

Но еще сорок дней карантина до снятия заслонов. Только тогда в город позволят войти купцам и родственникам. И, наконец, выйти из него выжившим. Так что я сейчас слоняюсь по городу, второй день как уже чищу арыки, колодцы, кое-где мою начисто дворы и улицы. А что — у меня неплохо получается вызвать короткий локальный ливень, смывающий грязь с домов и улиц. Ну и одновременно я чищу, то есть дезинфицирую сточные воды от всей живности, что в нее попадает. От вообще всей, вода в сточные канавы попадает пусть мутная, но совершенно очищенная от живых существ. Ни бактерий в ней, ни вирусов, ни водорослей каких-либо. Даже клеток живых не оставляю, расшибаю на составляющие. Раньше бы не смог, а сейчас выходит. Хапнул я от той тварюги энергии столько, что чуть не сдох от избыточной мощи. Зато когда смог переварить, то мои возможности по пропуску энергетических потоков выросли на порядок. Не то, чтобы я стал сильнее — я просто теперь могу оперировать большими величинами. Так что устроить микроволновую дробленку в сточных водах — свободно выходит.

Мавия и Айлин оклемались, сменили потрепанную шкурку в прямом смысле слова — с них поврежденная кожа слезла, а под ней целехонькая новенькая. Марина, Хилола и Анфиса не бездельничали, работали с лекарями, помогали людям, ну и за нами ухаживали.