Водяной нож

О боже, какая история. Одни лишь заметки от первого лица о том, как из-за неудачного покушения сгорела половина Финикса, могли ее озолотить. Не говоря уже обо всем остальном.

И все-таки она не могла забыть вопрос Шарлин. Еще одна статья, еще одна сенсация. Больше посещений страницы, больше кликов, больше прибыли.

Для чего?

#Финикс Сливается?

– Он опасен, – заметила Шарлин.

– Он не такой уж плохой. Кроме того, он сейчас едва руку может поднять.

– Я не об этом. Ты с ним…

– Я – взрослая девочка. Поверь, я разберусь. – Люси показала Шарлин пистолет, отобранный у калифа. – Я вооружена и опасна.

– Тогда я спокойна. – Шарлин улыбнулась, и Люси увидела, что у нее выбиты передние зубы.

Благодаря пистолету Люси тоже чувствовала себя спокойно, сидя рядом со спящим ножом для воды. Сгущающаяся пыльная буря окружила пикап, и теперь Люси казалось, что она в каком-то странном коконе.

Фильтры тихо шуршали, очищая воздух. Влив в себя столько пакетов с питательными веществами, Анхель выглядел почти нормальным. Истощенным, но не умирающим.

– Обожаю современную медицину, – сказал он, опустошив первый такой пакет. – Если бы такая штука была у меня в молодости, сейчас и шрамов бы не осталось.

Пикап содрогнулся от нового порыва ветра. Висевший над ним рекламный щит «ФИНИКС ВОЗРОЖДАЕТСЯ» то загорался, то гас – скорее всего, из-за ветра в нем возникали короткие замыкания. Беспорядочное мигание раздражало: вот светится, через секунду умирает, затем снова вспыхивает, чтобы несколько секунд тускло светиться.

За щитом возвышалась аркология Тайян – ряды застекленных офисов, яркие огни ламп полноспектрального света. В Тайяне ни одна лампа не мигала.

Люди, которые жили и работали там, возможно, и не знали, что приближается пыльная буря. Возможно, им было плевать на то, что мир за окном рушится – ведь у них были воздушные фильтры, кондиционеры и системы для очистки воды.

Мимо машины проковыляла девочка, пригибаясь к земле от сильного ветра. Латиноамериканка. Лицо ее было закрыто куском материи.

– Это она? – Люси подтолкнула Анхеля локтем.

Он открыл глаза.

– Нет. Жди лепешечника.

– Если он вообще сегодня придет.

– Придет. – Анхель махнул в сторону Тайяна, где среди бури безумно плясали лучи прожекторов. – Если рабочие придут, то он тоже.

Строители сегодня все будут в респираторах, закрывающих лицо, но Анхель прав.

– Придет, вот увидишь, – повторил он. – Ему нужно как-то на хлеб зарабатывать.

– Только мы выбрались из одной переделки, как угодили в другую. Казалось бы, рано или поздно нам должно повезти.

– Вряд ли. Отныне будет только одна мощная пыльная буря.

– Хохокамы, – сказала Люси в ту же самую секунду, когда Анхель сказал:

– Все закончилось.

Они хмуро посмотрели друг на друга.

– Интересно, как нас назовут археологи, когда откопают через пару тысяч лет? – заметила Люси. – Будет ли особое название для нас, для этого временного отрезка? Может, нас нарекут «федералистами» – потому что страна все еще существует? Или «Упадок Америки»?

– Скорее, просто скажут, что это было «Время засухи».

– Или же нас вообще не откопают. Возможно, придумывать названия будет некому.

– Не очень надеешься на связывание углерода? – спросил Анхель.

– Я знаю, что мир велик и что мы его сломали. – Люси пожала плечами. – Джейми часто это твердил. Что мы все предвидели, но ничего не предприняли.

– Если он такой умный, то должен был понимать, во что ввязывается. Был бы еще жив.

– Умные люди бывают разные.

– Умные живые. И умные мертвые.

– И это говорит человек, по которому стреляли ракетами?

– Я ведь еще жив.

– Джейми постоянно жаловался на то, что мы ничего не сделали – даже когда стало ясно, что именно нужно делать… – Она помолчала. – Я не уверена, что сейчас мы это знаем. Нам было бы легче подготовиться, будь у нас что-то вроде карты, на которой указано направление следующего удара. Но мы прождали слишком долго, и теперь мы за пределами карты. Поневоле задумаешься, выживет ли кто-нибудь.

– Люди выживут. Кто-то всегда выживает.

– Не знала, что ты оптимист.

– Я не говорю, что все будет хорошо. Но кто-то… кто-то приспособится. Люди создадут новую культуру, которая знает, как…

– Быть умным?

– Или как сделать «Клирсэк» для всего тела.

– Кажется, это называется Тайян.

– Ну вот, – сказал Анхель. – Люди приспосабливаются и выживают.

В пыльной тьме обольстительно сиял Тайян. Виднелись силуэты атриумов и даже растительность в них. Роскошное, полное зелени место, где все могли бы укрыться. Пусть условия снаружи суровые, жить внутри по-прежнему было комфортно.

Если есть кондиционеры, мощные воздушные фильтры и 90-процентная система очистки воды, жизнь будет комфортной даже в аду.

Наверное, археологи назовут наше время «Наружным периодом». Время, когда люди еще жили снаружи.

Возможно, через тысячу лет все будут жить под землей или в аркологиях и на поверхности останутся только теплицы. Или через тысячу лет люди будут жить в норах…

– Вот он, – показал Анхель.