Водка + мартини

— Ну, ты меня просто утешила. А я-то до сих пор считал, что на этом все и закончится. Да за одну только минуту побывать там…

— Спокойной ночи, Майкл.

Она щелкает своим выключателем, залезает под одеяло, как мышка в нору, и, клянусь, не успеешь дочитать до конца фразы, как она уже спит.

Я же спать не могу, слишком много всего теснится у меня в голове. Чтобы отвлечься, я разворачиваю «Индепендент». И в ней нахожу как раз то, что мне надо. Возвращается себе мужик вечером из паба, в полиэтиленовом пакете у него деревянная ножка стола, и тут ни с того ни с сего его берет на мушку полицейский снайпер; меткий выстрел — и нет парня. Вышло так, что какой-то чудак, сидевший в пабе, позвонил по номеру 999 и сообщил, что оттуда только что вышел тип с синим полиэтиленовым пакетом, в который упакован дробовик. «Тип» был застрелен прямым попаданием в голову в тот момент, когда он повернулся на предупредительный окрик: «Стоять на месте, полиция».

Я роняю газету на пол возле кровати, выключаю свет и закрываю глаза. Вот что мне надо. К черту всех этих русских киллеров-алкоголиков, к черту комаров-убийц: один телефонный звонок — и в твоем распоряжении профессионалы, отлично знающие свое дело. Но как заманить Клайва в нужное место, как сделать его приманкой? И какой бы ему подсунуть предмет, чтоб смахивал, скажем, на дробовик, с которым он тоже вышел бы из паба? Складную удочку? Но увлекается ли этот пидор рыбалкой? Телескоп? Но есть ли у этого сухаря хоть какой-нибудь, хоть самый слабенький интерес к ночному звездному небу? Может, какой-нибудь особенный предмет кухонной утвари? Латку для тушения рыбы? Пароварку для приготовления спаржи?

Крикетную биту. Этот козел наверняка играет в крикет. А после этого, возможно, даже заглядывает в паб. Об этом можно подумать. И, довольно улыбаясь, я засыпаю.

_____

Три часа ночи. Звонит телефон. Мобильник. Мой мобильник. На кухне у Хилари, где я его оставил. Я ковыляю вниз. Наверняка случилась беда. Несчастный случай, увечье, смерть какого-нибудь родственника.

Звонит Монтгомери Додд.

— Майкл, извини, что так поздно. Завтра утром ты срочно должен лететь в Нью-Йорк. Дело чрезвычайной важности, мы должны это видеть собственными глазами. Подробности утром, но, в двух словах, там, в районе Куинс, живет один нацист, ему за восемьдесят, так вот, он готов рассказать обо всем, чем занимался во время войны. К суду он не привлекался, в тюрьме не сидел, и все такое. Он просто хочет облегчить душу перед смертью. Мне кажется, тут серьезный материал, Майкл. Который потом можно продавать по всему миру. Ну как, ты готов?

— Конечно.

— Отлично.

— Монти?

— Да?

— Мне нужен помощник.

— Понимаю. Кто-нибудь есть на примете?

— Да, Ясмин Свон… она очень… толковая.

— Позвоню ей прямо сейчас.

Я засыпаю, и на моем лице снова цветет улыбка, а сердце поет.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава пятая

1

— Горячих орешков, сэр?

Начало просто изумительное. Нас отправляют бизнес-классом. Должно быть, кто-то позвонил заранее и произнес волшебное слово «телевидение». Движение бровей стюардессы говорит о том, что она понимает тонкую иронию, чего днем с огнем не сыщешь в экономическом классе.

— Спасибо, да. И повторить. — Я указываю на наши пустые стаканы.

— Да, сэр. Две большие порции водки с тоником.

Признаюсь сразу: я боюсь летать на самолете. То есть для меня абсолютно невозможно даже представить себе, что я залезаю в чрево этой дуры из железа, алюминия и пластмассы, до отказа наполненной керосином, которая весит не менее сотни тонн, трясусь в ней по взлетной полосе мили этак две, а потом она вдруг прыгает в воздух. Я уж не говорю о том, что эта зараза болтается в воздухе целых семь часов, пролетает через весь Атлантический океан и ухитряется вдруг брякнуться на землю и при этом не развалиться. И все это со скоростью около тысячи километров в час. И на высоте более десяти тысяч метров. При температуре за бортом около пятидесяти градусов мороза. Пардон, но я уже готов обосраться от страха, когда мне пудрят мозги правилами безопасности в аварийных ситуациях. Они же сами себя разоблачают, разве не так? Подумать только, «в случае неожиданного падения давления в салоне прижмите маску к лицу и дышите через нее».

Так что, боюсь, это единственный способ справиться с моим животным страхом. Я сижу одурманенный, оцепенелый и совершенно нечувствительный к экзистенциальному ужасу происходящего. Удивительно, до чего они доходят, пытаясь убедить тебя в том, что летательный аппарат, на борт которого ты поднимаешься, не такой уж большой и совсем не страшный. Чего там, протопал по-быстрому через герметичный проход, усаживайся на свое место и смотри себе кино, не так ли?