Водный Лабиринт

— Я хочу знать, как книга Иуды попала к вам и почему бабушка так долго прятала ее от людей.

— Честно говоря, ко мне она попала в результате трагедии.

— Как это?!

— Я не знал самого Сайеда. Между нами был посредник — Бутрос Рейко из деревни Сандафа-эль-Фар, расположенной близ Магаги.

— Так что же это была за трагедия?

— Бутрос слишком много молол языком и всем хвастался, что у него есть очень ценная книга про одного из библейских персонажей. Она, видимо, была написана на коптском. Рейко был неграмотным и отнес ее в Белый монастырь — Дейр-эль-Абьяд. Похоже, какой-то священник, разбиравшийся в старинных коптских текстах, прочел то, чего читать не следовало.

— Почему? И что он прочел?

— Что-то про ученика Иисуса или ученика Иуды. Я особо не выяснял, да и не стремился, помня, что случилось с Бутросом и тем священником.

— А что с ними произошло?

— Бутроса нашли в постели с перерезанным горлом. — Бадани чиркнул пальцем себе по шее. — А священника распяли в его монастыре.

— Вы думаете, что все это имеет отношение к книге?

— Полиция отказывалась считать, что обе смерти связаны между собой. Там утверждали, что это обычные попытки ограбления. Ведь и в монастыре, и у Рейко имелись кое-какие ценности. Но я этому не верю.

— Почему?

— Мой приятель из каирской полиции рассказывал, что у обоих во рту нашли странные куски материи, совершенно одинаковые. Мне кажется, что тут слишком много совпадений, но египетская полиция так не считает.

— А как выглядели эти куски ткани? Может быть, перед смертью тот и другой что-то оторвали зубами?

— Вряд ли. Это были восьмиугольники с надписью внутри. «Муки во имя Господа» или что-то типа того. Повторяю, они оказались совершенно одинаковыми.

— Рейко, наверное, убили после того, как он передал или продал вам книгу?

— Да. Через неделю после того, как книга попала ко мне в руки. Ненадолго, правда. Я отдал ее Лилиане Рэмсон — да покоится она с миром! — и получил деньги, когда ваша бабушка купила ее.

— Простите, — перебила его Афдера, переваривая только что услышанное. — «Да покоится она с миром», сказали вы?

— Она умерла. А вы не знали? Лилиану убил любовник, бывший для нее одновременно шофером и дворецким. По данным полиции, он совершил над ней содомский грех с помощью мраморной статуэтки, а потом задушил.

— Всего неделю назад я навещала ее в Александрии. Хамид любил Лилиану. Не представляю, как он мог такое сделать. Та ни в чем ему не отказывала…

— Знаете, что самое любопытное, госпожа Брукс? Лилиану нашли связанной. На ее теле лежал матерчатый восьмиугольник. Но ведь мы в Египте. Никто не стал расследовать это обстоятельство. Есть подозреваемый, этого достаточно. Его кинут в тюрьму, а там он будет найден мертвым в карцере или повесится на нарах. Правосудие у нас слепо. Оно беспокоится лишь тогда, когда обнаруживается труп европейца или американца. Тут другое дело. Правительство не хочет, чтобы такие дела всплывали. Ведь это отпугнет туристов. Но я вижу, вы расстроены.

— Да. Если на Лилиане нашли такой же восьмиугольник, то получается, что все эти смерти связаны между собой. Расскажите, что вам известно о книге.

— Давайте продолжим разговор у меня дома. Приходите сегодня вечером. Вот мой адрес. Мы сможем побеседовать спокойно и не волноваться о том, что кто-то подсматривает или подслушивает.

Бадани встал и вышел из заведения, озираясь по сторонам, будто был чем-то напуган.

Афдера попыталась обдумать все то, что услышала от торговца. В правой руке она сжимала влажную от пота бумагу с адресом. Ей нужно было с кем-нибудь поговорить, но с кем? С Ассаль? Нет. С Сэмпсоном? Тоже нет. Афдера порылась в сумке и решительно извлекла оттуда маленькую подставку под бокалы из «Бельвю паласа». На обратной стороне картонки был написан бернский номер Макса Кронауэра.

Девушка покинула кафе и направилась к ближайшей группе телефонных кабинок. Все они были заняты, и ей пришлось ждать несколько минут.

— Сообщите мне номер и занимайте шестую кабинку, — сказал служащий. — Я переброшу звонок туда.

Из-за удушающей жары ей пришлось придерживать дверь кабинки ногой, чтобы в нее проникало хоть немного воздуха. Вскоре послышался звук набора, и кто-то снял трубку.

— Макс? — поспешно спросила Афдера, но все ее надежды тут же рухнули.

«Это автоответчик Максимилиана Кронауэра. Пожалуйста, оставьте свое сообщение и телефонный номер. Я перезвоню вам».

Раздался неприятный писк, и Афдера стала наговаривать сообщение:

— Макс, это Афдера. Я просто хотела поговорить с тобой. Я в Каире, вернусь в Европу завтра, в крайнем случае — послезавтра. Мне надо попасть в Берн. Надеюсь, там мы встретимся. Остановлюсь в «Бельвю паласе». Пока. Скоро увидимся.

Она понуро повесила трубку, заплатила за разговор и снова погрузилась в шумную суету Хан-эль-Халили.

Вечерело. Неяркий солнечный свет был словно пропущен сквозь фильтр. Крещенция утверждала, что причина этого явления кроется в том, что над столицей Египта постоянно висит почти невидимый слой песчинок.