Водный Мир

— Нет, Тэйн, не надо! — кричит Бренна, маленькая круглощёкая женщина, которая привела с собой целый выводок шумных ребятишек мал мала меньше. Она улыбается, пытаясь смягчить тон сказанного. — Мы не хотим думать об этом в такую ночь!

— Именно в такую ночь и следует подумать о будущем, — возражает Тэйн.

— Но здесь же дети! — Улыбка Бренны гаснет. — Я не хочу пугать их.

— Я говорю это ради детей. Их будущее зависит от того, сумеем ли мы противостоять подъёму воды, — сурово говорит Тэйн.

По толпе пробегает недовольный ропот. Бренна права, сегодня никому не хочется думать о море. Возмущение растёт, голоса становятся всё громче. Несколько человек пытаются защищать Тэйна, но их слишком мало; большинство же, как и Бренна, хотят веселиться и ни о чём не думать. В этот момент на камень рядом со стариком запрыгивает девочка. Её щёки горят, глаза сверкают, в длинных волосах, словно в тёмных водах ночного океана, вспыхивают искорки. Она умоляет толпу не расходиться и выслушать старика.

И люди послушно стихают, привлечённые вдохновенным видом девочки, её страстным призывом. Она стоит на камне, подавшись вперёд, и свет костра окружает её силуэт призрачным сиянием.

Воспользовавшись затишьем, старый Тэйн пытается утихомирить односельчан.

— Успокойтесь! — говорит он дружелюбно, но твёрдо, опуская сдерживающую руку на плечо девочки. — Тише, Мара… Давайте все успокоимся и будем праздновать. Но сначала возьмёмся за руки и встанем вокруг огня с мыслями о будущем.

И люди вновь смыкаются вокруг него. Они стоят все вместе, окутанные светом и теплом костра, отгороженные от холодного тёмного мира безмолвным кругом мёртвых камней. Их мечты и надежды уносятся в небо с дымом и искрами.

Потом все пьют горячее свекольное вино и едят печёную картошку, а согревшись, спускаются вниз с холма. На соседних островках также пылают костры — эти яркие огни, разбросанные по тёмной глади океана, кажутся отражением сияющих в небе созвездий. Праздничная толпа добирается до деревни как раз в тот момент, когда в церкви радостно ударяет колокол; ему вторят колокола на других островах, и эхо разносит звон далеко по воде. Очень скоро узкие улочки Винга заполнятся народом, праздничными огнями, песнями, заглушающими рокот океана. Так люди прославляют бессмертие Вселенной, и веселье их затянется далеко за полночь.

Но слова старого Тэйна не выходят ни у кого из головы. Конечно же, новый век принесёт то самое чудо, которого мы так ждём, говорят друг-другу жители Винга. Планета позволила морю поглотить другие земли и другие острова, но это было где-то там, далеко-далеко. С нами такого никогда не случится!

А тем временем океан делал новый глоток, откусывает ещё один кусочек от подножия холмов Винга, подступая вплотную к деревне и фермам, — к самому порогу человеческого жилья.

Ненасытное море

Апрель 2100

Мара Бэлл просыпается с чувством тревоги, как будто маленькая птичка бьётся у неё в груди.

Воздух наполнен перестуком молотков и визгом пил. Мара поспешно отпирает окно, распахивает ставни, и в комнату врывается яркий солнечный свет. Оторопевшая, обрадованная, она несколько секунд моргает, привыкая, а потом высовывается из окна, наслаждаясь свежим воздухом, видом моря и неба: бесконечной, сливающейся на горизонте синевой.

Пользуясь кратким затишьем между бурями, люди по всему острову лихорадочно чинят и обновляют защитные приспособления, изрядно потрёпанные и повреждённые зимними штормами.

— Марабэлл, завтракать! — доносится ясный и чистый голос её матери, соединяющий коротенькое имя и фамилию Мары в один прекрасный звук, — словно звонкий ручеёк весело журчит по камушкам.

Мара ныряет под кровать, и пошарив, вытаскивает кибервиз. Жители Винга давным-давно забросили подобные игрушки: никому нет нужды до старинных приборов. Никому, кроме Мары…

Она щелчком раскрывает тяжёленький шарик, вытягивает две солнечные антенны и кладёт кибервиз на тёплый подоконник подзарядиться.

Затем Мара натягивает одежду и мчится вниз по лестнице — скорее вон из дома, в котором она была заперта три бесконечно долгих штормовых месяца.

— Стой, стой! — Розмари, её мать, указывает рукой на кухонный стол. В другой руке она держит молоток. — Я сказала, завтракать, Марабэлл. А потом за работу.

На берегу, взлохматив белокурые волосы братишки и ухватив со стола кусочек тоста, Мара вылетает из кухни так быстро, что никто не успевает её остановить. И только скатившись вниз с холма, оказавшись на безопасном расстоянии, она оборачивается и машет матери. Та стоит в дверях, уперев руки в бока, и укоризненно качает головой, а ветер теребит её короткие чёрные волосы. Потом она машет вслед Маре молотком, но сама при этом улыбается. Розмари прекрасно понимает, что удержать дочь под замком в такое утро не возможно. И обе они знают, что ещё до захода небо может вновь затянуться штормовыми облаками, так что надо радоваться каждой минуте, проведённой вне дома.