Водоем. Часть 1. Погасшая звезда

— Что ж, получайте теперь последнее задание, но выполнять вы его будете самостоятельно, — объявил, наконец, чужестранец. — Вам надо до полудня собрать как можно больше крылышек бабочек, именно крылышек, а не самих бабочек. И ровно в полдень я вас здесь жду: мы подведем итоги выполнения этого задания, а потом я проведу первый урок. Мы с вами будем заниматься еще неделю, и по ее завершении я объявлю, кто останется у меня в школе. Но сразу хочу предупредить, что я не смогу оставить более трех учеников и, конечно, выберу самых достойных, наиболее талантливых, тех, кто проявит себя лучше других. Ну, а теперь в путь за крыльями…»

— Какое-то странное это третье задание, — вставила реплику Кострова в плавно лившийся рассказ Загрея, а затем с легким недоуменным возмущением продолжила. — Ну, зачем ему эти крылья? Что это дает? Неужели умение ловить бабочек имеет такое важное значение для медицины? Или же из этих крыльев он делал какое-то лекарство?

— Увы, не знаю, — посетовал маг. — Я ведь просто передаю легенду! Может, пройдя сквозь столетия, рассказ изменился, а на самом деле было иное задание, более ясное и понятное, но как теперь узнать, что было в реальности?

— М-да, очень может быть. Ну, итак, что же потом? — с нетерпением вопросила Лена.

«Как только солнце достигло зенита, — заговорил Загрей, — врачеватель пригласил пришедших учеников рассесться в саду под деревьями, а сам встал за наскоро сколоченный небольшой столик. Конечно, они стали требовать, чтобы учитель проверил выполнение третьего задания — им не терпелось узнать, кто же насобирал больше всех крыльев этих несчастных бабочек, кто оказался самым ловким и проворным ловцом насекомых. Но лекарь, к неудовольствию собравшихся, предложил сначала прослушать лекцию, а итоги третьего задания подвести уже после неё. Не без труда ему удалось угомонить недовольных учеников и добиться тишины, и когда он уже был готов объявить тему занятия, как сзади, за спиной, услышал шорох и чье-то неровное дыхание… Это был еще один, опоздавший волонтер, которого не было утром. Но самое удивительное, что этим новым кандидатом оказалась девушка, совсем юная, ещё подросток. И хотя она была коротко острижена, но мягкий овал лица, тонкая длинная шея, и, конечно же, одежда — длинный белый сарафан, обшлаги рукавов и подол которого были украшены пестрой цветастой каймой, — всё это не оставляло сомнений в её половой принадлежности.

— Простите, господин, — мягко, негромко, но уверенно произнесла запыхавшаяся девушка, — я не могла быть утром из-за неотложных домашних дел, но… — тут она сделала паузу, чтобы перевести дух, и продолжила: — Я хочу быть вашей ученицей!

— Увы, вынужден вас огорчить, барышня, но прием в школу окончен. К сожалению, вы опоздали! — спокойно ответил чужестранец.

— Неужели? — удивленно вздернула брови девушка.