Водолазание в России от древних времен до наших дней

«… Наконец мы легли в дрейф. Под нами была подводная гора Метеор. Если честно, то мы здесь не искали утонувшую страну Атлантиду. Обычное рабочее погруженые с целью определения реакции на свет морских обитателей. Определение видового состава жителей подводной горы, съемки и киносъемки, а еще… мне очень хотелось сделать радиорепортаж со дна Атлантики.

Итак, гора Метеор, погружение подводного аппарата «ТИНРО-2» в 12 ч 50 мин по Гринвичу. Над нами раздалось традиционное «счастливого погружения!» механика-наладчика аппарата Геннадия Люльки. И с глухим стуком закрылся массивный люк. Капитан аппарата Борис Иштуганов включил радиостанцию:— « Гидробиолог», я — «ТИНРО-2», люк закрыт, приступил к проверке герметичности прочного корпуса.

Все здесь было для меня знакомо: и шипение воздуха в системах, и ровный гул двигательного комплекса, и рабочий стук уравнительного насоса, и даже потрескивание эфира. Незнакомым было одно: мне нечего было делать. Подводным наблюдателем я погружался впервые. Сейчас работал командир, а для меня наступило томительное ожидание.

Это мое 162-е погружение, но впервые я погружался не командиром аппарата, а пассажиром, да еще корреспондентом. Больше того, я еще и не имел права ничего делать. С командиром, или как его еще называют, пилотом, на глубине шутки плохи, — это я знаю по себе. Наконец, все проверки закончены, и в аппарате стало тихо. Аппарат вздрогнул, приподнялся над кильблоками, и мы, медленно поплыли за борт в ярко-голубую бездонную неизвестность, соприкасаясь с океаном.

И так было со мной и в Тихом, и в Индийском океанах. И вот теперь впервые в Атлантическом. Ловишь себя на том, что ничего не знаешь об этом едином, так и хочется сказать, живом организме. Он скрыт от нас за семью печатями тайн и секретов. Человечество, забравшись в космос и открывая самые дальние уголки Солнечной системы, мало что знает об океане. И каждый раз, погружаясь, волнуешься — что там, что мы сможем увидеть на этот раз, какие тайны, какие красоты откроются в этой белой точке океанического дна. Последний блик солнца скользнул по переборкам аппарата, и за прочным бортом заплескалась, ожила Атлантика. Лязгнули над головой захваты спуско-подъёмного устройства, и в динамике радиостанции раздалось: «ТИНРО», я — «Гидробиолог». Аппарат свободен. Можно отходить».