Водоворот судьбы. Платон и Дарья

На белоснежном снегу заржавели пятна. Они предупреждали о грозной опасности. Здесь запросто угодишь в полынью. Платон направил коня в объезд. Обозы идут напролом, скребя полозьями саней по каменистому дну. Вперед, только вперед, потому что назад пути нет. На этот момент в рядах беглецов остались самые непримиримые люди.

Высоко над скалами ярко разгорелась луна. Даже темные пятна четко просматривались на ней. Следом зажглись крупные звезды. Созвездие Большой Медведицы склонилось низко над рекой. Темные скалы и сияющие звезды создали красочную картину. Но людям было не до этого. Они лишились последних сил и на фоне огней остановились черными тенями. Вдоль узкого берега зажглись тысячи костров.

Неожиданно из-под глубокого снега вспорхнула сытая стая тетерев. Они взлетели на скалистый берег и кучно расселись на мохнатых верхушках деревьев. Сверху донеслось сердитое токование потревоженных птиц. Но вдруг одна из птиц, околев от мороза, сорвалась с ветки и упала в сугроб. От крепкого сибирского холода даже трещали скалы.

Народ всеми силами пытался согреться у костра, но лютый мороз пробирался до самых костей. Люди без конца терли носы, щеки и уши распухшими руками и, не обращая внимания на дым, протягивали свои конечности к огню.

Раненые и больные, лежа на санях, безотрывно глядели на проступившие в черном небе звезды. Они, как будто прощались с ними. Через день — два многих из них уже не станет. Люди оказались беспомощными перед грозными силами природы.

— Потри щеки, — вдруг сказал Платон, заметив, что они побелели у жены.

— Замерзла? — вслух спросила Дарья и, оттирая щеки, безразлично ответила: — Ну и пусть, уже все осточертело.

Ночь прошла в состоянии полудремоты. На рассвете люди очнулись от хриплых криков.

— Седлать коней!

— Запрягай!

Утром тьма дрогнула, на востоке брызнула заря, и обозы сдвинулись с места. Но идти по девственному снегу оказалось очень тяжело, поэтому некоторые едва начав движение, тут же свалились в сугроб. Кто-то поднимался, чтобы продолжить свой путь к жизни, у них уже не осталось никаких сил. Вспыхнула матерщина, злоба и проклятия.

— Пусть будет проклята эта река!

Дарья заметалась между людьми, затормошила их, но, не смотря на ее старания, они отказываются внять разуму.

— Поднимайтесь! Вы столько перенесли, что никакие трудности не должны вас сломить. Осталось совсем немного пройти. Мы скоро придем в Иркутск, — кричала Дарья.

Но одни едва слышно отвечали, другие простужено ругалась.

— Никуда не пойду, здесь останусь.

— Я устал, отдохнуть хочу.

— Не думайте о нас — себя спасайте.

— Оставь их, Дарья. Всех не пожалеешь, — глухо промолвил Платон.

В ущелье по-волчьи завыл лихой ветер. Река издевательски замолкла, она стала тихой и таинственной. Дарья, прислонившись к коню, тихо заплакала. Одни отчаявшиеся люди остались на реке, другие повернули в обратную сторону, чтобы вернуться в Подпорожную.

Обозы шли весь день. Короткий отдых и снова в путь. Скоро между скалами снова разыгрались сумерки, замерцали первые крупные звезды. Все закуталось в непроницаемый мрак. На реке все время раздавались то близкие, то далекие крики. Вдали между несколькими кострами угадывались тени людей.

— Господи помоги нам пройти через этот ад, — взмолилась жалостливо Дарья.

— Не терзай душу, Дарья и так тошно.

— Не бойся — я еще не сдалась.

— Терпи — не теряй духа. Будем живы — не помрем.

— Впереди горят огни! — закричал кто-то.

Все оживились, поискали глазами неведомое село, но ничего не увидели.

— Не томи душу дьявол!

Немного позже:

— Собаки лают! Слышите?

— Откуда тут быть собакам, если на всем протяжении реки деревень нет.

Возникла таинственная тишина. Сибирская река стала безмолвной и глухой. Ни дымка, ни людей на ней не виделось. Скалы сошлись совсем близко. Сосны и ели выглядели на фоне ночного неба острыми пиками. За каждым изгибом реки берега становились дикими и недоступными. Под ледовым панцирем, разъяренным зверем рычала горная река.

Неожиданно колонна остановилась. В лицо пахнуло сырым холодом. И тут же донесся явственный шум на перепаде. Впереди люто гремел древний порог. Это река билась об острые камни, собирая пену и буруны. Сосны на скалах злобно зашушукались.

Авангард, обнаружив на льду холодную воду, начал искать проход.

— Вода преградила путь — не пройти дальше, — доложили они.

— Нам дороги обратно нет — ищите путь вперед, — ответило командование.

Авангард исследует сжатую скалами реку, докладывает командованию и получает приказ продолжить движение. Колонна растягивается, промежутки между санями увеличиваются. Но многие не могут даже стронуться с места. Потому что полозья саней примерзли ко льду.

В таком же положении оказались и Перелыгины. Казак дергал вожжи, кричал, свистел, но конь никак не мог стронуть сани с места. Ноги скользили, вязли в мокром снегу. Заиндевелый конь стоял, понуро опустив голову. Перелыгин, битый час отбивал лед вокруг саней. Наконец конь, выгибаясь всем телом, с ходу рванул, и сани сдвинулись с места.

— Я валенки промочил, — сказал Платон запрыгнув в сани.