Водоворот времен (СИ)

А вот книга...

Ричард узнал этот шрам на обложке. Эти украшения переплета... Это Та-Самая! Та-Самая! Он бы узнал ее из тысячи. Это та книга. Которую мама читала ему в детстве! Мама! Родители...

Кулаки Ричарда сжались с такой силой, как никогда прежде. Теперь даже цеховые мастера услышали этот хруст. Клос заморгал.

Ричард сделал шаг вперед. К старому знакомому.

- Мой отец, - он приблизился к мастеру пекарей. - Был мельником. Мой дядя - пекадем.

Речь Окена могла бы показаться напыщенной, если бы не забитый носа.

- Но мой отец не смог сохданить жизнь ни себе, ни моей матеди. А мой дядя вынужден был пдибегнуть к помощи цеха магов... Размеденная жизнь их не спасла.

Интендант развел руками, кивая в знак понимания.

- Кдоме денег, - Ричард посмотрел на мастера из монетного цеха.

Самые руки его были покрыты копотью, навсегда въевшейся в кожу.

- Кдоме денег, у меня есть один большой долг. И я долг этот выплачу...

Окен поравнялся с Олафом.

Тот закрыл книгу. Улыбнулся. Кивнул. Он догадался, о чем скажет сейчас Ричард. Только потом Ричард узнает, насколько Счастливчику были понятны мотивы юного мага.

- И да, хотелось бы мне нести добро по Двенадцатигдадью, - Олаф расхохотался.

Даже Клос не выдержал: на его улице заиграла улыбка. Шутку он оценил.

- Мастед Олаф, - Ричард опустился на колено.

Он читал в романах, что это символ признания власти. Лучшего он в тот момент все равно не мог придумать.

- Придимите меня в "Добрую компанию", - Ричард чихнул.

Олаф расхохотался.

- Месть - наше любимое дело. Ты ведь хочешь отомстить за семью, парень? - Ричард поднял лицо, и увидел, как Олаф подмигивает. - Мы отомстим за тебя. И неплохо заработаем! Да, это, кажется, твое, - Олаф протянул Ричарду Ту-Самую.

- Маг Ричард Окен избрал цех. Да будет так. Мэтр Гаудри...- Клос обратился было к столоначальнику, но тот отмахнулся.

- А что мне остается делать? Признаю, признаю! - он закивал, еле сдерживая смех.

И впрямь: чихающий маг, преклонивший колено перед командиром наемников, протягивавшим "присягающему" книгу...Это была безумная картина, которой, верно, ни до, ни после не видели в общем доме школы магов.

- Поздравляю Ричарда Окена, мага, с зачислением в "Добрую компанию"! - Клос порылся в грудах вещей, лежавших на скамье позади, и в его руках оказалась книга.

Ричард гадал, что же это? Истории о магах прошлого? Устав цеха?..

- Пусть твое путешествие будет столь же легким и увлекательным. Возьми, - Клос протянул книгу, и Ричард, переминаясь с ноги на ногу, бережно ее принял. Раскрыл...

Это была копия Той-Самой, из книжного магазина.

- Я купил ее в тот, первый день, - подмигнул Клос. - И попросил не рассказывать. Думал, это тебе будет подарок. На выпускной.

Ричард от радости прижал обе книги к груди. Это был, наверное, самый счастливый день в его жизни.

Глава 9. Ричард

- Малый, подъезжаем. Ты давай, значит, просыпайся. Скоро! - и зашамкал.

Фреган, лекарь, - именно он вытаскивал Ричарда с того света. Лучшего знатока жаропонижающих и прочих лекарств от неизлечимых заболеваний, трудно было отыскать. Где его сумел найти Ричард, оставалось загадкой. Сам лекарь не любил разговаривать о прошлом. Только иногда вспоминал, что "в наших-то краях краше! Лучше! Веселее!" было. Где эти самые края располагались, Фреган молчал.

Между сражениями он кутался в потертый походный плащ с меховым подбоем. Мех, конечно, гаденький был - кроличий. Но такой старый, что определить пожертвовавшую шкурой жертву было невозможно. Сам же Фреган божился, что это именно кролик. Хотя он с таким жаром это доказывал, что закрадывались подозрения.

Сам Олаф, отзывавшийся на кличку Счастливчик (наемники из других отрядов неизменно ржали при ее упоминании, будто смешную историю услышали).

На соседних телегах со всем своим нехитрым скарбом (зато очень прочным или острым) помещались другие бойцы отряда. Ловенек, желтобородый, крепко сбитый мечник. В спокойное время он был болтлив не в меру, в сражении, наоборот, не издавал ни единого звука. От этого становилось еще страшнее: он просто рубил и колол, колол и рубил. В самые трудные мгновения сражений он разрывал кольчугу, отгрызал кусок деревянного щита на виду у противника, чем не раз обращал их в бегство. Секрет, как он любил говорить, в правильном хлебном мякише и плохих нитках.

С Ловенеком соседствовал Батиста, смуглый лучник. Черные как смоль волосы он завязывал в хвост, украшенный цветастыми ленточками. Над этой привычкой в "Доброй компании" давным-давно перестали смеяться: лучше не выводить из себя человека, который мог вогнать в тебя пять или шесть стрел, крест-накрест, пока ты только вытаскиваешь клинок из ножен и отыскиваешь юркого Батисту. Был он щупл, что позволяло легко перемещаться на поле боя, а главное - давать деру. В этом он был признанным мастером. Но, к его чести, никогда не сбегал, а просто занимал более удобную позицию, продолжая досаждать врагам жалящей стрельбой.