Водоворот. Запальник. Малак

– Вроде того. Не совсем, – ответил он. – Это… это сложно объяснить.

Он попытался освободиться от эластичных нитей, удерживающих его на стуле; те в ответ затянулись сильнее.

– Может, разрежешь веревки?

Она бросила взгляд через плечо; Лабин неотрывно следил за ней из полумрака.

– Нет, – ответила Лени. – Пока нет.

«Наверное, никогда».

– Брось, тебе его разрешение не нужно, – возразил Дежарден.

– Ты все видишь? – Он не должен был заметить ее движения, для простого смертного в комнате царила кромешная тьма.

– Дежарден – правонарушитель, – напомнил ей Лабин.

– И что?

– Ему улучшили функцию распознавания образов. Он видит так же, как обыкновенный сухопутник, но лучше интерполирует слабый сигнал.

Кларк повернулась к Дежардену и наклонилась поближе.

– Ты сказал, что знаешь.

– Да, – ответил он.

– Тогда расскажи, – шепнула она.

– Послушай, сейчас не самое подходящее время. Твой приятель крайне неуравновешен, и, если ты это еще не поняла, мы оба…

– Я так полагаю, – отозвалась Кларк, – что Кен сегодня сам не в своей тарелке. Иначе он бы нас уже убил.

Дежарден замотал головой и судорожно сглотнул.

– Ну что ж, – сказала Кларк. – Тебе известна история про Шахерезаду? Ты помнишь, почему она рассказывала свои сказки?

– О Боже, – простонал правонарушитель.

Русалка улыбнулась.

– Расскажи нам сказку, Ахилл.

Адаптивное дробление

Пока Дежарден рассказывал, Лабин слушал. С момента их последней встречи правонарушитель явно узнал немало нового.

– Первые мутации, скорее всего, были очень простыми, – говорил он. – Зельцы стремились распространить Бетагемот, а переменную «Лени Кларк» еще до того промаркировали как носителя в некоем личном деле. Поэтому любой вирус с твоим именем в исходном коде сразу получал преимущество, по крайней мере, поначалу – гели принимали его за важную информацию и пропускали. Но, даже когда их вывели на чистую воду, это лишь вынудило фауну Водоворота придумывать что-нибудь новенькое, а она гораздо быстрее обычного мяса. Для них мы как ледниковые периоды или континентальные дрейфы: мы направляем их эволюцию, но сами при этом крайне медлительны. У них всегда в запасе куча времени для выработки контрмер. И вот некая группа программ освоила симбиоз, превратилась в нечто вроде… противодействующей сети имени Лени Кларк. В обмен на защиту от зельцев. Это как если бы стая акул стала охранять макрель, это огромное конкурентное преимущество. Ну и сразу потянулись все остальные.

Он взглянул из темноты на Кларк:

– Знаешь, ты стала катализатором поразительного явления. Групповой отбор – вещь довольно редкая, но ты побудила несколько совершенно разных форм жизни слиться в подобие колониального сверхорганизма, в котором отдельные особи действуют как части тела. Некоторые из них только и делают, что передают туда-сюда послания, словно… живые нейротрансмиттеры, можно сказать и так. Целые роды и семьи эволюционировали лишь для того, чтобы научиться поддерживать разговор с людьми. Вот почему никто не мог выследить этого урода – мы-то искали Тьюринг-софт и нейросетевой код, а там ничего такого не было. Сплошная генетика. Потому никто ничего и не понял.

Он замолчал.

– Нет. – Кларк помотала головой. – Это ничего не объясняет. – Слушая монолог Ахилла, она как-то неестественно замерла.

– Это объясняет все, – возразил Дежарден. – Это…

– Так я простой пароль, что ли? – Она подалась к нему. – Всего лишь ключ, позволяющий обойти зельцев. А как насчет Янктона, ушлепок? Как насчет «Русалки Апокалипсиса» и всех этих людей с фальшивыми линзами, которые меня досуха готовы высосать, стоит отвернуться? Они-то откуда взялись?

– Т-то же самое, – пролепетал Дежарден. – Актиния распространяла мемы всеми возможными способами.

– Этого мало. Назови другие причины.

– Но я не…

– Назови другие причины!

– Да Бог ты мой, такое постоянно происходит! Люди пристегивают себе бомбы на спину, или распыляют зарин в вагоне, или идут в школу и начинают палить во всех подряд, и все они знают, что умрут, но оно того стоит, понимаешь? Лишь бы достать ублюдков, которые издевались над ними.

Она разразилась лающим прерывистым хохотом, как будто что-то затрещало.

– Так вот кто я в этом деле? Жертва, и все?

Дежарден покачал головой:

– Нет, это они жертвы. А ты – оружие, которое они пустили в ход.

Кларк пристально посмотрела на него. Он беспомощно поднял глаза в ответ.

Она ударила его в лицо.

Ахилл опрокинулся навзничь, приложился затылком об пол. Привязанный к стулу, он не смог подняться и только стонал.

Лени повернулась. Лабин преградил ей путь.

Она глядела ему прямо в глаза, не двигаясь несколько секунд, а потом произнесла:

– Если собираешься убить меня, то приступай. Или убирайся с дороги.

Лабин подумал с секунду и отошел в сторону. Лени Кларк протиснулась мимо него и поднялась наверх.

* * *

Она и в самом деле провела здесь свое детство. Декорации были вполне реальны; выдуманными оказались лишь роли второго плана. Лабин прекрасно знал, куда пошла Кларк.